– Зато их можно подключить к электричеству, знаете, как в психушке, – сказал Андрей, оторвавшись от бутылки. – Очень эффективный способ сделать из человека послушного зомби. Да вы каждый день только и делаете, что промываете нам мозги.
– А ты зачем так вырядился? Кто заставил тебя надеть женскую одежду? Тебе доставляет удовольствие так одеваться? Твой отец об этом знает?
– Никто меня не заставлял! – Кешка подскочил от возмущения. – Что за бред вообще? Какая еще женская… Вы что сейчас намекаете, что я типа гомик какой-нибудь?!
– Выбирай выражения!..
– Ну, вы извините, конечно, но вы уже совсем!.. Этот в платье, этот в одном белье, а гомик здесь, значит, я! Офигеть просто!..
– Зачем ты принес в школу оружие? – допрос продолжался. – Ты прекрасно знаешь, что это опасно, ты мог кого-нибудь покалечить.
– Это же игрушечный автомат, – вступился Андрей, пока «святой», которого звали Петька, таращился на серебристый браслет на Элиной щиколотке. – В нем даже патронов нет. Он стреляет огоньками. Какое же это оружие.
– Я думаю, Петр, ты уже вышел из того возраста, когда играют в игрушки. – Завучиха упорно продолжала игнорировать Андрея. – Так зачем притащил с собой эту дрянь? А меч? А ножи?..
– Да меч картонный наверно…
– Сам ты картонный! – Петька поднял голову. – Меч настоящий!
– Я это конфискую. Пусть родители забирают весь этот оружейный склад вместе с тобой.
Петька крепко вцепился в свой меч и бросил на завучиху грозный взгляд обреченного воина, который будет биться до последней капли крови, но не отдаст оружие врагу.
– Ей Богу, Лидия Владимировна, вы как обычно раздуваете из мухи слона. Когда вы уже успокоитесь? – Андрей снова встрял в разговор. – Я к тому, что вы постоянно видите угрозу там, где ее и быть не может, и сразу поднимаете шумиху, да все зря. Однажды вы пропустите что-нибудь реально жуткое и опасное.
– Хватит мне зубы заговаривать. И так все нервы истрепал. Сиди и помалкивай, пока за тобой родители не явятся. Уж я с ними поговорю…
– Да зовите, пожалуйста, они все равно не смогут прийти, на работе допоздна вкалывают. Сам бы рад с ними поболтать, только вот поймать не могу.
– И выплюнь сигарету сейчас же! – взвизгнула завучиха, она уже начинала терять терпение. – Ты в школе находишься, а не в каком-нибудь притоне, где вы там шатаетесь по ночам. От тебя же водкой несет за версту, и не стыдно тебе, Андрей?
– Впрочем, как и от каждого на этой, типа, вечеринке. Вы бы лучше принюхались повнимательнее, Лидия Владимировна, это же настоящее французское вино, красное, сладкое, понятия не имею, какого года выдержки, но вы бы от такого и сами не отказались. Хотите попробовать?
– Эх, я б сейчас выпила, – вздохнула девчонка с животом.
– А в твоем положении можно? – усмехнулся Андрей, протягивая ей бутылку.
– Ха! И еще десять раз «Ха»! Еще одно слово, и сам будешь роды принимать. Только не здесь! Еще не хватало, чтобы дети рождались сразу в школе.
– Так я живо подгоню свое такси прямо ко входу, и мы умчимся в закат. Только сначала скажи, как тебя зовут, а то буду звать тебя Новенькая.
– А я буду звать тебя Берн и лепить тебе звездочки на нос за каждое достижение.
Все дружно рассмеялись, и вино пошло по рукам. Но завучиха выхватила бутылку, издав при этом устрашающий рык.
– Рита, ну, а тебе-то как в голову пришло засунуть подушку под кофту? О чем ты думала?
– О своем костюме на Хэллоуин. Я – Джуно. Это фильм, очень хороший, вам бы посмотреть. Про девочку Джуно, которая забеременела от своего дружка, когда в школе училась. Очень актуально сегодня…
– Даже слушать не хочу. Это отвратительно.
– А вы имеете что-то против рождения детей? Не волнуйтесь, она родила чудесную девочку прямо к концу учебного года. И школу закончила хорошо.
– Причем тут дети! Мы говорим о твоем аморальном поведении, это мерзко и пошло. Ты уже достаточно взрослая, чтобы понимать, что пропагандируешь…
– Я лично пропагандирую только любовь, музыку, свободу и дружбу, и мир во всем мире. Не вижу ничего пошлого в беременности.
– Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю, Рита. Не надо увиливать.