— Ирен…
Сотрясаясь в яркой разрядке, они полностью потерялись в наслаждении. А потом Ирен, выбившаяся из сил, упала на грудь Генри, дыша короткими урывками. Обнимая, он провел кончиками пальцев по волосам и спине. Изнеженное истомой тело отозвалось легкими мурашками. Уткнувшись носом в основание шеи Генри, Ирен шепотом начала:
— Я так тебя…
Опомнившись, она осеклась на середине. Сердце тревожно сжалось, а в голове появилась наивная надежда, что Генри не заметил, не услышал за шумным сбитым дыханием.
На секунду он застыл в ожидании. А после его пальцы скользнули по щеке и подбородку Ирен, принуждая поднять лицо. Она настороженно посмотрела в голубые глаза, еще замутненные после страсти.
Во взгляде читался безмолвный приказ: «Говори».
— Я так за тебя волновалась, — Ирен облизнула пересохшие губы.
Она завозилась, чтобы поудобнее устроиться под боком у Генри. Подрагивающие ресницы торопливо опустились, а сердце вновь бешено заколотилось. Уже не от слепого возбуждения, а из-за слов, что чуть не сорвались с губ.
Ирен и Генри замерли рядом друг с другом, пока дыхание постепенно восстанавливалось. А потом она почувствовала легкое щекочущее прикосновение к плечу. Веки, отяжелевшие в приятной усталости, приподнялись.
Оказалось, что Генри сорвал цветок, и теперь нежные лепестки ласково скользнули по коже. Он с легкой улыбкой поймал взгляд Ирен.
Наверняка они оба сейчас вспомнили одно и то же. Много лет назад Генри принес ей букетик из полевых цветов. Как раз тогда прозвучал по-детски наивный вопрос: «Когда вырастем, пойдешь за меня?»
Тогда Ирен, не сомневаясь ни секунды, радостно закивала в ответ.
Из воспоминаний выдернул голос Генри, приглушенный и осторожный:
— Тебе хорошо со мной?
Он внимательно посмотрел в глаза. И сразу стало понятно, что речь вовсе не о физическом.
— Я не знаю, — честно прошептала Ирен. — Рядом с тобой я хочу забыть обо всем, но потом… потом вспоминаю, что ты — уже не просто Генри из моего детства. Ты — еще и Генрих Рок. И однажды подпишешь приговор каждому, кто мне дорог.
Отвернувшись, она села на смятом плаще. От собственных мыслей стало зябко. Подтянув колени к подбородку, Ирен обхватила себя руками.
Генри почти неслышно поднялся следом. Сев рядом, он аккуратно отвел с ее плеча спутанный локон.
— Ты же понимаешь, что я не могу остановить это? — голос прозвучал немного устало и глухо. — Даже, если захочу. Они просто нападут первыми, и мне придется бороться.
Глядя в пустоту, Ирен торопливо кивнула. В голове пронеслись слова Айрона про планы восстания. Свергнуть, отдать под суд, бросить в тюрьму, казнить. Ирен поежилась.
— Я что-нибудь придумаю, — Генри нежно поцеловал в плечо. — Обещаю.
Обняв Ирен, он прислонился лицом к ее волосам. И ей захотелось ему поверить.
Глава 47
Когда они вернулись в замок, Генри еще с влажноватыми после ванны волосами скрылся в зале для совещаний. Судя по доносящимся оттуда голосам, обсуждение идеи с защитными кругами пошло бурно. Да и затянулось это надолго. Проходя мимо, Ирен на миг задержалась.
— Ирен! — звонкий детский голосок заставил вздрогнуть.
Она повернулась к Томасу. Он подбежал ближе, и дорогие башмачки с пряжками, явно ему непривычные, часто застучали по мраморному полу. Темно-каштановые волосы растрепались, а на щеке осталось чернильное пятно.
— Тише, здесь нельзя шуметь, — присев, Ирен взяла Томаса за плечи. — Что случилось?
— Миссис Фаулер злая! — пожаловался он. — Она говорит, что я пишу, как курица лапой! А эти тряпки такие неудобные!
На кружевном рукаве рубашки тоже расплылась темно-синяя клякса.
Из-за угла показалась и сама миссис Фаулер — высокая женщина с седыми волосами, собранными в аккуратный пучок. Пытаясь сохранить чинную осанку, она поспешила к Томасу. Правда, потом взгляд упал на Ирен. Миссис Фаулер торопливо присела в реверансе, опустив глаза.
— Простите, что побеспокоили, Ваше Величество, — сказала она, а потом посмотрела на Томаса. — Мистер Брави, как Вам не стыдно? Сейчас же вернитесь на урок.
Непонятно, у кого стало более озадаченное выражение лица: у него от обращения, как ко взрослому «мистеру», или у Ирен от этого «Ваше Величество». Встав, она потрепала Томаса по голове.
— Извините, он не привык к долгим занятиям, — по губам скользнула легкая улыбка.
— Это заметно. Вчера вместо чистописания сбежал в конюшню и канючил, чтобы его научили ездить верхом. А это — вот, посмотрите, — полез на дерево в саду, — миссис Фаулер отвела челку со лба Томаса, и взгляду открылся выразительный синяк. — У меня чуть сердце не остановилось, когда увидела.
Она приложила ладонь к груди, покачав головой. Губы неодобрительно сжались в тонкую линию.
— Ему просто нужно привыкнуть. Пусть погуляет сегодня, — мягко предложила Ирен.
— Как скажете, — степенно кивнула миссис Фаулер. — Только помните, мистер Брави, Вы — брат королевы. И негоже позорить сестру своими выходками.
Поправив кружевной манжет на платье, она удалилась. Томас насупился, глядя ей вслед.
— Никогда я не привыкну! — пробурчал он. — Когда мы уже поедем домой?
Ирен взяла его за руку, уводя дальше по коридору. Остановившись возле высокого окна, она снова присела перед Томасом. Пальцы осторожно стерли подсыхающие чернила на щеке. Он топнул ногой, воскликнув:
— Ненавижу этот замок! Когда тетя уже нас заберет?
— Тебе еще понравится здесь, вот увидишь, — вздохнула Ирен. — Просто здесь все по-другому, но я поговорю с миссис Фаулер, чтобы она не была слишком строгой. Зато Кэти хорошо помог целитель, ты же сам видел. И мы можем больше не расставаться…
Томас не стал слушать. Еще после первой фразы он волчонком глянул исподлобья, а теперь выпалил:
— А тебе? Тебе тут понравилось? «Ваше Величество»!
Миссис Фаулер наверняка хватил бы удар от последующих кривляний, смеха и высунутого языка. В другой момент Ирен улыбнулась бы, но сейчас лишь со вздохом притянула Томаса к себе.
— Понравилось, — тихо призналась она, а потом отпустила. — А теперь иди к Кэти. Мне нужно собирать вещи, мы уезжаем сегодня.
— Привезешь мне что-нибудь с охоты? Оленьи рога! Вот та-а-акие, — он широко развел руками, и в глазах загорелся восторг. — Чтобы прям над кроватью повесить!
Ирен улыбнулась, но ничего не ответила.
«Нельзя никому говорить правду», — твердо решила она.
Собрать вещи получилось быстро: только самое необходимое. Почти закончив, Ирен аккуратно сложила простое темно-синее платье. Оно отправилось в сумку к остальному, когда дверь за спиной тихо открылась.
Знакомая поступь. Мягкая, как у крадущегося хищника.
Ирен замерла с улыбкой на губах. Генри обнял со спины за талию.
— Скоро будешь готова? — он нежно поцеловал в шею.
По коже пробежала волна легких мурашек. Ирен немного откинулась на него, накрывая его ладони своими. Она прикрыла глаза, нежась в теплых объятьях.
— Почти все.
— Тогда пойдем, — Генри отстранился. — Я сказал накрыть стол в саду.
Взяв за руку, он мягко потянул к двери. На лице — улыбка, в глазах — легкое озорство.
«Как будто это свидание», — смущенно подумала Ирен.
— Нам же скоро выезжать, — напомнила она.
Взгляд скользнул вниз, а пальцы неловко переплелись.
Генри снова заключил ее в кольцо своих рук. Он слегка наклонил голову к плечу. Небольшой прищур выдал лукавые мысли. Внимательно глядя на Ирен, Генри подловил:
— Но ты ведь хочешь узнать, что мы решили на собрании?
— Кстати, да, — опомнившись, посерьезнела она. — Как все прошло?
— В следующий раз можешь и прийти, — предложил он. — Тоже ведь понимаешь в магии. И пусть кто-то только попробует сказать, что ты — девушка, или напомнить о твоем прошлом.
На последних словах в тоне проскочили грозные нотки. Положив руки на плечи Генри, Ирен почувствовала, как он напрягся, будто готовый наброситься на кого-то.