При упоминании богини он поежился. Генри оттолкнул Айрона, но тут же покачнулся. Ирен испуганно поддержала.
— Идти сможешь? — она с тревогой заглянула в лицо.
Айрон попытался закинуть руку Генри к себе на плечи, проворчав:
— Держись уже. Шатаешься, как с перепоя.
Тот с гордым видом отпихнул в бок, не принимая помощь. Он позвал коня, и вскоре из леса показался черный силуэт. Со второй попытки, но Генри все-таки забрался в седло. Губы недовольно поджались.
— Может, все-таки побудем здесь немного? — Ирен с сомнением посмотрела снизу-вверх. — Разожжем костер, подождем, пока тебе не станет лучше.
— Я в порядке, — отрезал Генри, но прозвучало очень неубедительно.
В итоге, она всю дорогу проволновалась, то и дело оглядываясь на него. Даже пришлось шикнуть на Айрона, чтобы придерживал коня и не торопился. К счастью, к таверне Генри действительно стало лучше. Зайдя в комнату, он осмотрелся в свете одинокой свечи.
Вокруг были расставлены остальные, давно затушенные. На маленьком грубо сколоченном столике по-прежнему ждали фрукты и виноград. Рядом слегка поблескивали два бокала.
— Мы ошиблись комнатой или ты планировала романтический вечер? — хитро улыбнулся Генри.
Он провоцирующе посмотрел на Ирен, но глаза выдали тепло.
— Хотела тебя поддержать, но… — при виде беспечной улыбки она осеклась и вспылила. — Как ты мог?! Больше не пугай меня так, даже не смей! А если бы мы тебя не нашли? Если бы ты…
Голос предательски сорвался. Глаза заблестели, и Ирен заморгала, чтобы снова не расплакаться.
— Тогда твое восстание победило бы. Без единой капли крови. Разве ты не этого хочешь? — с подвохом усмехнулся Генри.
Он принялся наступать на нее медленно и хищно. Ирен и опомниться не успела, как оказалась загнана в угол. Генри уперся ладонью в стену, отрезая пути к отступлению. Взгляд стал цепким, внимательным. Он буквально пришпилил к месту, как бабочку — к листу.
Ирен вжалась спиной в стену.
«Неужели он правда думает, что мне все равно?!» — негодующе пронеслось в голове.
А в памяти замельтешили картинки прошлого. Последняя, самая яркая, — признание Генри. И молчание в ответ.
Резко выпрямившись, Ирен решительно вскинула взгляд. Она и Генри оказались близко-близко. Слабый свет свечи заиграл на лицах.
— Да Нокта с ним, с восстанием! — выпалила Ирен. — И вообще, Айрон их переубедит, он дал слово!
Генри качнул головой. Он наклонился к ее уху, с долей горечи прошептав:
— Ты слишком наивная. Ни ты, ни он не сможете заставить думать по-другому целую толпу. Тебе придется выбирать.
Горячие губы коснулись шеи. Тело мгновенно отозвалось мурашками, и пульс сбился.
Генри немного отстранился, посмотрев в глаза. Ирен обвела пальцами контур его лица.
Всего пару секунд, чтобы решиться.
— Тогда я выбираю тебя, Генри. Я люблю тебя, — не отводя взгляда, уверенно сказала она. — Давно нужно было признать. Ты для меня уже важнее всего, и я хочу, чтобы ты был счастлив. И если тебе для этого нужна власть, мы сделаем все, чтобы ее сохранить. Только вместе.
Ирен взяла руки Генри в свои, слегка сжимая. Он бережно поднес ее ладони к губам. Легкие поцелуй коснулся кончиков пальцев.
— Мне хватит того, что ты будешь рядом, — прошептал Генри. — С остальным я справлюсь.
— Справился уже! — Ирен недовольно отвернулась.
Он мягко поймал ее за подбородок, не давая отвести взгляд. Генри подался вперед, и горячее дыхание обожгло кожу.
— Я сказал, что уже в порядке, — в голосе проступили хищные нотки. — Или тебе нужны доказательства?
Глава 82
— Доказательства? — эхом выдохнула Ирен.
Она замерла перед Генри, как завороженная. Даже дыхание затаилось. Только сердце застучало быстро-быстро, как у пойманного зверька. От ощущения чужого жара и власти перестало хватать воздуха. Губы Ирен чуть разомкнулись, и Генри тут же впился в них настойчивым поцелуем.
Губы терзали ненасытно и страстно. Она изгибалась в сильных руках, которые уверенно скользили по телу. Зажатая между стеной и горячим телом Генри, Ирен теряла голову от притяжения.
Он провел рукой по бедру, поднимая юбку. Ладонь поднялась по обнаженной коже быстро и нагло.
Ирен не сдержала стон сквозь поцелуй. Генри прижал ближе к себе. Губы разомкнулись на считанные сантиметры, и он жарко выдохнул:
— Ну, что? Теперь убедилась?
Его глаза смутно, как в бреду, заблестели. Рука медленно прошлась по бедру, дразня под юбкой.
Дыхание Ирен сорвалось. Она подалась вперед, обнимая Генри за шею. Знакомая игра: прислониться сильнее, потереться всем телом, будто невзначай. На лице появилась легкая азартная улыбка. Захотелось позлить, вывести на эмоции.
— Разве после ритуала не осталось слабости? — Ирен прикусила губу.
Кончики пальцев медленно проследили часто пульсирующую жилку на шее Генри.
Он одним стремительным движением подхватил под ягодицы. Осталось только быстро обвить его ногами, прижимаясь ближе. А через секунду Ирен оказалась брошена на кровать.
Он навис сверху. Фигура во всем черном перекрыла свет свечи. Так Генри показался еще мрачнее. Опаснее.
— Вот сейчас и узнаешь, — почти пригрозил он.
Сердце Ирен сладко сбилось с ритма от знакомых рокочущих ноток.
Генри снова припал к ее губам, запустив пальцы в волосы. Она довольно изогнулась под ним, отвечая на поцелуй. Руки забрались под темную рубашку к разгоряченной коже.
Генри провел языком по губам Ирен. Уверенно, не спрашивая разрешения, а жестко требуя большего. Она поддалась, млея от этого напора. Языки сплелись в страстном, почти яростном танце.
Генри расправился с ее рубашкой быстро и нетерпеливо. Она осталась целой только чудом. Следом он стянул и свою, и блики от огня заиграли на обнаженной коже. Беспорядочное дыхание выдало, как Генри уже распален.
Они срывали друг с друга одежду, отвлекаясь лишь на горячие жадные поцелуи. Тела прижимались кожа к коже. Ни миллиметра просвета, ни секунды промедления. Так забывалось все, пережитое сегодня.
Сидя перед Генри, Ирен потянулась вперед. Она прогнулась в спине, шепнув на ухо:
— Мне начинает нравиться тебя злить.
Зубы легонько прихватили мочку. Ладонь двинулась вниз по мускулистой груди и плоскому животу. Однако Генри не дал перехватить инициативу и дразнить.
— Я заметил, — он снова опрокинул на постель.
Его рука властно прошлась по телу Ирен, заставляя изнывать от нетерпения. Особенно, когда пальцы сжали грудь, играя с набухшим пиком.
С губ сорвался стон. Упершись затылком в подушку, Ирен изогнулась навстречу.
Генри игриво прикусил ее нижнюю губу. А потом череда несдержанных поцелуев обожгла шею.
Он повел рукой от колена и выше. Пальцы бесстыдно провели между ног, размазывая горячую влагу. С нажимом, почти проникая внутрь. На этот раз Генри не стал изводить легкими касаниями: пламенная настойчивая ласка заставила Ирен выгнуться дугой. Напрочь забылось, как дышать. Пальцы вцепились в его плечи, царапая кожу. Громким стоном вырвалось:
— Генри… пожалуйста!..
— Больше не стесняешься, что вокруг люди? — дразняще прошептал Генри на ухо.
Ирен мимолетно подумала, что в соседних комнатах наверняка услышали. Щеки со стыдом полыхнули румянцем.
Правда, Генри тут же отвлек от смущения. Он сильнее развел бедра Ирен. Горячий напряженный член медленно проник внутрь, и тело прошило разрядом ярких ощущений.
Она закусила губу, хоть немного глуша вскрик наслаждения. Пальцы отчаянно смяли простынь. Ирен нетерпеливо подалась навстречу.
Сейчас не хотелось нежности и осторожности. Только безумной страсти, чтобы ощутить друг друга на полную.
Генри чувствовал это. Он двигался быстро и яростно. Каждый толчок цеплял новый взрыв ощущений, и Ирен едва сдерживалась, чтобы не вскрикивать всякий раз от подступающего удовольствия. Она стонала, изгибаясь в такт. Все клеточки тела, напряженного до предела, умоляли продолжать. Так, чтобы и дальше задыхаться от восторга, льнуть к разгоряченному сильному телу и обвивать руками в попытке прижаться еще ближе.