Всего на миг она прикрыла глаза. Даже дрожь успокоилась.
А потом Генри скользнул кончиками пальцев ниже, проводя по бешено бьющейся жилке на шее. По телу прошел легкий разряд, теплый и приятный, заставляющий ненавидеть собственную реакцию. Встрепенувшись, Ирен попыталась оттолкнуть.
— Не делай вид, что тебе не все равно! — голос сорвался. — Ненавижу…
Последнее слово Ирен прорычала, глядя в глаза Генри. Он крепко перехватил ее запястья. Взгляд стал уверенным и холодным.
— Уговор насчет ночи в силе, — твердо сказал Генри. — Или утром с мальчишкой продолжит уже палач на главной площади. Точнее, закончит.
Глава 9
Ирен не засомневалась ни на секунду. Она отдала бы жизнь за любого из своих. Значит, стерпит. Вынесет. После сегодняшнего исчезли всякие иллюзии насчет этого чудовища и трепет перед тем, как пройдет ночь.
Ирен постаралась выбросить эти мысли, занося руку перед дверью. С губ сорвался тихий вздох, и костяшки пальцев осторожно стукнули по темному дереву.
Никакого ответа.
Ирен с сомнением посмотрела в конец коридора, думая, не уйти ли. А потом ладонь легла на ручку, выполненную в виде змеи, изогнувшейся перед броском. Дверь легко поддалась.
Свечи горели лишь в одном подсвечнике, стоящем на невысоком столике. Блики от огня отражались на бокалах и бутылке дорогого вина. Слегка пахло фруктами, какими-то незнакомыми, явно завезенными из южных краев.
Опустив руку на подлокотник, Генри вальяжно сидел в кресле нога на ногу. Черные брюки и белая рубашка со свободными рукавами, собранными на запястьях, сидели идеально, подчеркивая красиво сложенное тело. Отблески свечей играли в глазах, подчеркивая предвкушение.
Генри взмахнул рукой, и дверь за спиной Ирен захлопнулась. Она слегка вздрогнула, но потом с напускной уверенностью распрямила плечи. Огоньки свечей затрепетали от движения воздуха.
Генри поднялся с кресла одним плавным движением. От мягкой неторопливой поступи у Ирен сбилось дыхание, как от шагов хищника. Показалось, что ни дорогая сорочка, ни запахнутый поверх парчовый халат не защищают от пронизывающего взгляда.
— Значит, все-таки пришла? — Генри провел кончиками пальцев по краю ткани, вскользь коснувшись ключицы. — Мне было интересно, как далеко может зайти твое благородство.
У Ирен вырвался тихий вздох. Взяв себя в руки, она гордо приподняла подбородок. Во взгляде появилась отрешенность.
— Делай, что хочешь, — твердо сказала Ирен, — но я не позволю, чтобы из-за меня страдал кто-то другой.
Пальцы чуть дрогнули, когда она дернула ленточки-завязки. Халат легко соскользнул на пол, оставляя в длинной белой сорочке, вышитой светлыми цветами по вырезу. Ирен зябко повела плечами.
— Серьезно думаешь, что мне нужно именно это? — усмехнувшись, Генри слегка наклонил голову набок. — Чтобы ты пришла ко мне с таким лицом, как будто тебя ведут на эшафот?
Она стиснула пальцы в кулаки.
— Ты хотел сломать мою гордость? Унизить? — зло прищурилась Ирен. — Так наслаждайся победой.
Он медленно двинулся по кругу, будто осматривая товар со всех сторон. К ее щекам прилил румянец стыда. Она прикрыла глаза, а ногти вкололись в ладони от напряжения.
Генри отвел волосы с ее плеча, едва-едва коснувшись обнаженной кожи, и по ней сразу же пробежали мурашки. Стоя за спиной, он обнял за талию. Тонкая ткань легко пропустила жар сильного тела, отчего по мышцам разлилась слабость, как от горячего вина.
— Да ты боишься меня, Ирен Брави, — прошептал Генри на ухо. — Думаешь, я буду с тобой жесток?
Он медленно провел руками по стройной фигуре. Одна ладонь почти добралась до груди, вторая — опустилась к бедру. Как бы ни затрепетало все внутри, Ирен начала с показной холодностью:
— Я уже убедилась, какой ты…
Договорить не удалось: с губ сорвался прерывистый вздох. Ведь Генри наклонил голову, обжигая поцелуем основание шеи.
Ирен неосознанно откинулась назад, прислоняясь к крепкому мужскому телу. Она накрыла руки Генри своими в попытке не то остановить, не то продлить объятья.
— Я знал, что ты еще покоришься, — довольно прошептал он, слегка касаясь шеи губами.
В мыслях Ирен возненавидела его за самоуверенный тон. И все же она невольно наклонила голову набок, словно без слов прося продолжения. Однако Генри отстранился со словами:
— Только сначала один вопрос.
Отойдя к столику, он разлил вино по бокалам. Благородный красный оттенок заиграл в свете свечей, как рубины.
Ирен обхватила себя за плечи, хмуро следя за действиями Генри. Стало неприятно от собственной слабости, от того, что почти поддалась ему.
Он сел в кресло, жестом указывая на соседнее. Ирен неуверенно присела на край, поправив сорочку на плечах.
— Как тебе взбрело в голову возглавить восстание? — откинувшись на спинку, Генри пригубил вино.
Цепкий взгляд показал, что ускользнуть от ответа не получится. Вздохнув, Ирен взяла бокал. Она поиграла им в руке, наблюдая за тем, как колышется вино.
— Мой отец, — глаза чуть прищурились, будто на холодном ветру. — Как только ты дорвался до власти, он собрал восстание.
«Правда, сначала отправил младших к тете, подальше отсюда», — мысленно добавила Ирен, но вслух не призналась бы в этом и под пытками.
— И потащил тебя за собой?
— Я сама пошла, — уверенно поправила Ирен. — Выхаживала раненных в штабе, лечила больных. А его спасти не смогла… Он взял с меня слово, что я позабочусь о его людях. Стану во главе вместо него.
Она закрыла глаза, отпивая вина. Изысканное, чуть кисловатое, оно прошлось теплом по горлу. А на душе осталась горечь. Вспомнилось, как сидела над умирающим отцом: его сердце не выдержало постоянного напряжения, вконец ослабев.
В голове эхом зазвенели собственные слова из прошлого: «Я не справлюсь, папа, я не смогу! Это ты нужен им! Ты, а не я!»
Тогда Ирен со слезами на глазах прижалась к отцу, без сил лежащему на кровати. И только потом стало ясно, что он уже не дышит.
Из воспоминаний выдернул голос Генри:
— Твой отец — идиот. Он подставил тебя под удар ради своей борьбы.
Он стиснул пальцами подлокотник кресла. В глазах вспыхнул затаенный гнев.
— Нашей борьбы! — злясь за отца, Ирен гордо выпрямилась, как натянутая струна. — Можешь сколько угодно казнить и бросать в темницы, но на все королевство не хватит ни камер, ни палачей. Рения никогда не покорится тебе до конца. Как ты, вообще, дошел до такого? Я же помню другого человека. Мальчика, который ухаживал со мной за больным щенком и всегда вступался за слабых.
На последних словах она понизила голос: в горле появился комок от эмоций. Ирен чуть наклонила голову к плечу, внимательно глядя на Генри. Хотя теперь напротив оказался, скорее, Генрих Рок, уверенно держащийся среди королевской роскоши.
— Хочешь знать, как я пришел к власти? — он с усмешкой сделал глоток вина.
— Нет, — Ирен разочарованно качнула головой. — Как стал таким монстром, которому только она и нужна?
Поставив бокал на стол, Генри в одно мгновение оказался рядом. Он уперся ладонями в подлокотники кресла, нависая сверху. Его фигура перекрыла свет свечей, и в полумраке вызов, блеснувший в глазах, показался особенно опасным.
— Знаешь, милая, — вполголоса начал Генри, — когда ты так говоришь, мне очень хочется этой властью воспользоваться.
Глава 10
От близости Генри у Ирен перехватило дыхание. И все-таки она с показной невозмутимостью приподняла подбородок.
— Значит, не расскажешь? Я же ничего не знаю о том, что было с тобой и твоей семьей после… того случая.
— Хочешь сказать, твоего предательства? — Генри выпрямился, отходя к окну.
Он скрестил руки на груди, смотря в ночь. Даже в теплой комнате Ирен стало зябко от его пустого взгляда.