Фабиан был у себя в комнате и наверняка слышал, что здесь что-то происходит. Наверняка напуган. Наверняка…
– Мой брат…
Слабый шепот потонул в возмущенном восклицании мачехи:
– Вы врываетесь в мой дом, хватаете мою падчерицу, а потом… Душан?! – Стелла вскрикнула, заметив за спиной у Снежного недоприбитого дверью и слегка придушенного сына.
А я едва не хихикнула, хотя было не до веселья. Ситуация возмутительная, но чтобы мачеха так вела себя в присутствии Снежного… Такого мне видеть не доводилось.
– Нашел? – голос принадлежал рыжеволосому мужчине, чье лицо бессовестно расплывалось перед глазами.
Кажется, он обращался к удерживавшему меня Снежному и имел в виду меня, в упор не замечая хозяйку дома.
– Пойдем. – Незнакомец не стал тратить время на ответ, Еще крепче ухватил меня за талию, увлекая за собой, но я не сдвинулась с места.
Вернее, пыталась не сдвинуться, но под напором Снежного сделала несколько шагов.
– Мой брат… Я никуда не…
– Мама! Да сделай же что-нибудь! Они похищают нашу Лив! – Мои слабые возражения перебил визжащий фальцет сводного брата. – Среди бела дня! Сегодня! Когда я…
Душан осекся, а я попыталась оттолкнуть от себя Снежного.
– Что с ней, – все тот же рыжий, – Она пьяна?
Опоена я. О-по-е-на.
Мое сопротивление было замечено, но совершенно бесцеремонно проигнорировано. Вместо того чтобы оставить в покое, Снежный подхватил меня на руки и молча ринулся в коридор.
– Не смейте! – Стелла преградила ему дорогу, и сейчас я была полностью с ней согласна.
Нужно было как-то отбиться от похитителя, держаться за мысль о брате – она единственная помогала не сорваться в вязкую тьму, но с каждой секундой бороться с ней становилось все сложнее.
Пару секунд мачеха бесстрашно смотрела Снежному в глаза, а потом… что-то произошло. Я поняла это по тому, как Арлетта испуганно отшатнулась от рыжего, а спустя мгновение уже сидела в глубоком реверансе. И Стелла, вскрикнув, упала на колени, а Душан позади и вовсе перестал дышать.
– Ваше величество! Простите меня, глупую… слепую… Не признала. Не поняла… Простите нас!
Величество?!
Может… может, мне все это снится?
– Я забираю девушку, – единственное, что его Снежное величество изволил сказать упавшей ему в ноги женщине.
– Конечно, конечно, – трусливо забормотала Стелла. – Как вам будет угодно…
После ее «угодно» голова закружилась еще сильнее, если такое вообще возможно.
– Не надо меня забирать… Не на… Фабиан… мой брат…
Хотелось кричать, брыкаться и вырываться, но вместо вопля с губ срывался бессвязный шепот. Я чувствовала себя слабой и беспомощной, и это злило еще больше.
Пока Снежный спускался в холл со мной на руках, я ощущала на себе десятки глаз. Гости вывалились из столовой и теперь смотрели на нас с незнакомцем… Который правитель. Который нагло меня похищает.
Перед которым все раболепно кланялись.
– Вы за это ответите… Я вас…
– Вы сейчас не в себе, чтобы понимать, к кому обращаетесь. – Меня поставили на заметенную снегом мощеную дорожку, что убегала от крыльца к воротам.
Голубые глаза Снежного стали немного теплее от появившихся в них смешинок, но мне было не до его глаз.
– Да будь вы хоть трижды Забвенным! – Мне хотелось ругаться, ударить его, но вместо этого я покачнулась и приникла к мужской груди. Кошмар! – Нет, вы хуже… Вы ларг и гротхэн, вместе взятые, вы…
Собиралась сравнить его еще с какой-нибудь нечистью, может, даже бросить словечко покрепче, но тьма оказалась сильнее.
Пронзаемая искрами снежного вихря, она накатила на меня и поглотила.
Открыв глаза, я поняла, что нахожусь где угодно, только не дома. Постель, на которой лежала, была мягче ваты. Шелковистые простыни нежно касались обнаженной кожи, одеяло было явно пуховым…
Обнаженной?!
Я тут же села и стала лихорадочно осматриваться, а заодно и себя осматривать. Богиня-матерь, где я?! Почему на мне лишь тонкая ночная сорочка с разрезами и вырезами, где только можно? Почему ничего не помню?! Хорошо, хоть одна. И вроде цела и невредима. Ничего не болит, разве что голова немного кружится.
Сидя в кровати, я продолжала бросать по сторонам взгляды, пытаясь понять, вспомнить, как здесь оказалась. Не только постель, но и вся комната была роскошной. Затянутые узорчатыми коврами стены, тяжелые бархатные шторы на окнах. Не просто добротная, но очень дорогая мебель. Одни только кресла, приставленные к камину, стоили немалых денег – резные, с узорчатой обивкой… В камине тихо потрескивали поленья, но помимо этого комнату от души прогрели чарами.