13. А которые недумного чину люди не похотят быть по указу царскому и по сыску с теми людми, с кем им быть велено, и тем бывает за ослушание и за бесчестье наказание ж — в тюрму, по царскому разсмотрению. А иным за такое их ослушание и за бесчестье того, с кем быти не хотят, учинят наказание — бьют батоги в приказех и в Верху, перед царскими полатами. А на иных за бесчестья правят денги, против жалованья, и отдают тому, кого они бесчестят. А у иных за такие ослушания бывает наказание — отоймут честь и поместья и вотчины, и, бив кнутом или батоги, ссылают в сылку на вечное житье в Сибирь в казаки.
14. Да у бояр же, и у думных и у ближних людей, и у иных чинов, у столников, у дворян, у дьяков и у стряпчих, и у жилцов обычай таков: кого с кем царь похочет послати в товарыщах в посольство и в ыные во всякие посылки, и те люди, кому с кем велят быти, сведав о том наперед, что им с ними быти, а им быти с ними зачем будет не мочно, учинятца нарочным делом болны, чтоб тою приметною болезнью тое службы избыть. И тот, с кем они быти не хотят, бьет челом царю, что тот человек прикинулся в болезнь нарочным делом, не хотя с ним быти вместе. И по таким челобитьям болных людей осматривают думные и простые дьяки и подьячие: и будет такие люди бывают болны ненарочиым делом, и их, осмотря, от службы отставливают, а посылают в их место иных; а будет у осмотру познают, что учинился болен нарочным делом, хотя избыть того, чтоб с тем человеком не быть, с кем ему велено, и такого человека с тем человеком посылают болного, доколь обможетца, а будет умрет или к самому времяни, к которому будет надобен, не обможется, и в его место посылают иных, а ево имя запишут, хотя и болен был, однако с тем человеком, с кем велено, посылай и был. И иные такие люди с серца прикинувся в болезнь, умирают многие, не хотя роду своего перед другим родом обесчестить.
15. Также как у царя бывает стол на властей и на бояр, и власти у царя садятся за столом по правой стороне, в другом столе, а бояре по левой стороне, в своем особом столе. И как те бояре учнут садится за стол по чину своему, боярин под боярином, околничей под околничим и под боярами, думной человек под думным человеком и под околничими и под боярами, а иные из них, ведая с кем в породе своей ровность, под теми людми садитися за столом не учнут, поедут по домом, или у царя того дни отпрашиваются куды к кому в гости; и таких царь отпущает. А будет царь уведает, что они у него учнут проситися в гости на обманство, не хотя под которым человеком сидеть, или, не прошався у царя, поедет к себе домов, и таким велит быть и за столом сидеть, под кем доведется. И они садитись не учнут, а учнут бити челом, что ему ниже того боярина, или околничего, или думного человека сидети не мочно, потому что он родом с ним ровен или честняя и на службе и за столом преж того род их с тем родом, под которым велят сидеть, не бывывал, и такова царь велит посадити силно. И он посадити себя не даст, и того боярина бесчестит и лает. А как ево посадят силно, и он под ним не сидит же и выбивается из-за стола вон, и его не пущают и розговаривают, чтоб он царя не приводил на гнев и был послушен. И он кричит: «хотя де царь ему велит голову отсечь, а ему под тем не сидеть», и спустится под стол. И царь укажет его вывесть вон и послать в тюрму, или до указу к себе на очи пущати не велит. А после того за то ослушание отнимаетца у них честь, боярство, или околничество и думное дворянство, и потом те люди старые своея службы дослуживаются вновь.
<…>.
16. А ис которых чинов ни буди бывают пожалованы в бояре, и в околничие, и в думные люди, за службы и не за службы, а лучится им сидети в думе с царем вместе: и они садятца по роду своему и по чести, кто кого честняя породою, а не по тому, кто кого старее в чину, хотя кто сегодни пожалован, наутрее по породе своей учнет сидети выше. Так же и за столом царским садятця по тому ж. А которые бояре царю свойственные по царице, и они в думе и у царя за столом не бывают, потому что им под иными боярами сидеть стыдно, а выше не уметь, что породою не высоки; а околничие и думные люди, свойственные царю по царице, и те люди в думе и у царя сидят за столом, где кому мочно. Так же они, свойственные царю, на Москве сидят в приказех, или бывают в посолствах и в воеводствах, и с ними бывают товары-щи, которым было преж того мочно с ними быть, как еще они царю не учинились в свойстве.
О жалованье послом, как их посылают во окрестные государства.
18. Бояром, околничим, думным людем, столником, стряпчим, дворяном, дьяком, жилцом, переводчиком, подьячим, толмачом, как их посылают во окрестные государства в посолствах и на съезды, и в посланниках и в гонцех, дается царское жалованье денежное, по окладу их, на два года, да чем поднятца на службу — против окладу одного году. Да им же для тех служеб даетца соболей: бояром — по 1000, и по 800, и по 700, и по 500 рублев, околничим — на 400, и на 300 рублев, думным людем и столником — на 300, и на 250, и на 200 рублев, столником же, и дворяном, и дьяком — на 200 и на 150 рублев, безденежно, смотря по чести их и по посолству. Да им же, послом, и посланником, и гонцом, и посолским дворяном, и иным чином в дорогу даетца царское жалованье: запасы хлебные и съестные, мяса и рыба, да питья — вина, вина горячие, меды розные, пива — по указу, для чину, негораздо по болшому, по старому обычаю.
19. А которой боярин, или околничей, или думной человек, или столник и дворянин, люди новые, к посолскому делу нарядами, платьем и конскою збруею незаводны, и тем даютца царские лошади со всею службою, а к платью и на шапки — запоны; а иные наряды и служилую рухлядь берут они на съезд и займуют у своей братии, кто кому дружен. А как они приедут с службы, и то, что у царя возмут, отдают назад, или разве чем кого за службу царь пожалует вовеки.
20. А как они, послы, взяв жалованье, к посолскому своему поезду изготовятся совсем, и по-сылаючи их в которые государства или на съезды, для скорости велят им ехать, не дожидаяся наказов, потому что те наказы к поезду их бывают не готовы, и вымышляют, как бы им с чюжеземскими людми говорить и отговор чинить разумнее, а государю б своему к чести; а посылаются те наказы к ним в дорогу з гонцами, как они будут блиско рубежа. А которым послом с Москвы^ бывает поезд нескорой, и им наказы даютца на Москве.
21. А пишетца послом, и посланником, и гонцом в наказех, кроме новых дел, о чем лучится говорити и что делати, таким обычаем:
1) Как они будут которого великого государя в стороне, и они б посылали к генералом, губернатором и к воеводам из дворян своих посолских человека разумного, а с ним переводчика, о своем отпуске, х кому они будут посланы от царя, и о приставе, и о корму, и о питье, и о подводах, и о провожатых, чтоб их отпущено было без задержанья.
2) А будучи другово великого государя в стороне, ехали б тихо и смирно и задору б они, послы и посолские их дворяне и люди, с чюжеземскими людми ни о чем но чинили никакого, и домов не разоряли и не грабили, и сами б насилством своим не имали ничего ни у кого, чтобы на них, послов, в проезде их не было жалобы ни от кого, также б царскому имени не учинили к бесчестью.
3) А как они, послы, приедут к которому государю, в котором он городе живет или где в отъезде, и их тот государь велит принята и поставите на дворе, и они б, послы, на другой или на третей день приказывали к тому государю с приставом своим, которого к ним уставят, что присланы они от государя своего к тому государю для великих дел и для дружбы и любви, чтоб тот государь велел быте им у себя на дворе на приезде и посолства их выслушал.
4) А как тот государь которого дни велит им, послом, быта у себя на дворе, и им, послом, велено с приставом говорить и посылать, чтоб он того государя думным людем объявил; которого дни будут они у государя их на дворе и посолство свое учнут править, чтоб иных государств послов и посланников и гонцов при том не было. И как тот пристав, пришед от думных людей, скажет им, послом, что того дни, которого будут они у государя их, иных послов и посланников и гонцов не будет никого, им, послом, велено ехать по чину: наперед бы их, послов, несли к тому государю от царя дары, да перед ними ж, послами, ехали посолские дворяне, а грамоту б царскую вез подьячей; а приехав на двор, шли б в полаты к тому государю, сияв с себя сабли; а людей бы своих, окроме дворян, с собою в палаты не имали.