- Давай вместе. - И подхватила мешок с другого конца.
Мы поволокли его. Я тоже засмеялся, сам не знаю почему. А когда свалили мешок за гаражом на траву, я снова взглянул на Люську и сказал:
- Ловко ты Демьяныча привела. Она опять засмеялась и кивнула.
Потом мы вынесли с ней большую доску. Я смотрел, как она держит шершавую доску своими тонкими загорелыми руками, как тащит ее, прикусив губу, откидывая со лба спадающие волосы. Вокруг суетились мальчишки и девчонки. А я все смотрел на Люсю. Вроде слабенькая, а на самом деле такая настойчивая. Я знал теперь, что она добьется всего, чего только захочет! Такой у нее, должно быть, характер.
И мне почему-то было очень хорошо носить с ней доски и всякое другое барахло из гаража.
Я прибежал сейчас домой и спешу поскорее записать, пока мама готовит обед. А как поем, помчусь к нашему гаражу, чтобы работать там с овраженцами.
И с Люсей тоже!
ГАРАЖ ОБОРУДУЕТСЯ!!!
Прошло еще три дня. Мама недовольна. Дед злится - некому задавать вопросы. А я с утра убегаю. И - до ночи. В гараже дел по горло. Писать совсем некогда!!!
ВЕЛИКОЕ СОБЫТИЕ
Сегодня, двадцать девятого июня, в четырнадцать часов тридцать минут по московскому времени в жизни Овраженской улицы произошло великое событие: родился БУПШ.
До четырнадцати часов тридцати минут никто на свете не знал, что такое БУПШ.
Но пришел Тима со своим рыжим другом Серегой…
Тима не был у нас с того самого дня, когда мы подписали договор с девчонками. Каждый день приходила одна Римма. С ней мы и оборудовали гараж под пионерский пост. Работали до упаду - чистили, скребли, строгали, прибивали полочки, даже прорезали окно: Демьяныч разрешил.
Борькин трон - красное кресло - и то починили. Теперь сидеть на нем можно безбоязненно - пружины не пуляют вверх, как ракеты.
Помогала нам и Викина мать, тетя Варя. Она приехала на полуторке, привезла доски для пола и две тяжелые банки с коричневой и голубой краской, а потом проверяла, как мы красим.
И вот стоит гараж, словно нарисованный на картиночке, с застекленным окном, со штилем у входа - на этом шпиле будет висеть красный флаг. А пол блестит покрашенный, и ворота тоже. Мы еще внутрь не входим. Караулим, когда высохнет.
Когда появились Тима и Серега, мы тоже сидели около гаража. Сидели и ждали Бориса.
Дело в том, что Римма сказала:
- Теперь будем составлять план. Место подготовлено, пора развертывать основную работу.
Вика- Жига поддакнула:
- Да, да. Сделаем календарный план на все каникулы. И распределим обязанности. А план вывесим на видном месте. План нужно строго соблюдать. Что наметим, то и должны выполнить.
Она говорила так, будто все на свете знала. А Римма с ней соглашалась. Я сразу заметил, что, когда речь заходит о пионерских делах, вожатая во всем слушается Жигалову. Вика-Жига указывает важным тоном. Ну а мы молчим - у нас никто ничего не спрашивает.
Сейчас Вика вдруг заявила:
- План подпишу я как начальник штаба.
Но тут мы, все мальчишки, кроме Назара Цыпкина, закричали:
- А почему только ты? А Борис? Он тоже должен подписать.
- Бориса же нет, - ответила Вика.
Его и вправду в тот момент с нами не было. Как раз все отстающие писали в школе последний диктант, по которому выяснится, кто перейдет в следующий класс, а кто окончательно останется на второй год. Вот и Борис писал, диктант. Но скоро должен был прийти. Поэтому мы закричали еще сильнее:
- Будет Борис! Подождем. Вожатая согласилась:
- Ладно, подождем.
Мы расселись около гаража на чурбаках и стали разговаривать.
В это время как раз пришли Тима и Серега.
Серегу никто из нас еще не видел. Он оказался, как Сашуня, толстый, только не белобрысый, а очень рыжий, ну просто огненный. Длинные волосы на голове у него колыхались, как пламя у костра. А сам Серега какой-то чудной - ленивый не ленивый, но очень медлительный - шел вразвалочку и молча улыбался. В руках у него - вернее, под мышкой - был футбольный мяч. И Тима объяснил, что его друг пришел тренировать нас.
Мы, конечно, закричали «ура!» и потянулись за мячом, готовые бежать наперегонки, но Тима остановил нас, ткнув себя в переносицу, в очки:
- Посмотрим сначала, что вы тут настроили. - Он потрогал у входа краску на полу, подергал за раму и похвалил: - Молодцы. - Потом спросил, снимая очки: - Ну, а что дальше делать намерены? - Он спросил у всех, но посмотрел с улыбкой на Римму.
И она тоже улыбнулась:
- Дальше, товарищ комсорг, пост начнет действовать. Вот наметим план. Календарный. На все каникулы. И распределим обязанности. И вывесим его на видном месте…