Она держала в руках бумажки. - Будь ласков, - сказала она, - заполни бланочек.
Ей пришел перевод. Надо было что-то переписать с паспорта. Мне еще никогда не приходилось этого делать. Я даже не знал, что и откуда писать. Но я сел за стол, па то место, где только что сочинял свою телеграмму Борька, и начал перелистывать паспорт с важным видом, чтобы старушка не подумала, будто я не умею. А она наклонилась надо мной и все говорила:
- Не забывает Кирочка, племянница, добрая душа, спасибо ей. И муж у нее такой же заботный, завсегда посылают. Вот здесь, сыночек, - ткнула она сухим, коричневым пальцем.
Я начал писать. А когда закончил, она затрясла головой еще сильнее.
- Спасибо, добрая твоя душа.
Не знаю, какая у меня душа, но, по-моему, никто не отказался бы заполнить бланк (тем более когда стоишь без толку). И все-таки было приятно, что старушка пошла от меня довольная.
И вдруг я вспомнил Вику, как она один раз требовала, чтоб я «охватил» почту и ателье мод. Я подумал, что, конечно, отыскать себе подходящее дело можно где угодно, но разве нужно так кричать, как Вика? Куда лучше сделать незаметно, как вышло у меня сейчас. Никто и не знает, что я помог старушке, даже Борис не видел: он как раз воткнулся головой в окошечко.
Может, еще кому-нибудь помочь? Я покосился по сторонам, но старушек больше не было. А Борис оторвался от окошечка и кивнул мне, направляясь к выходу.
- Сегодня там будет, - сказал он. - У тетки.
Мы молча зашагали рядом. Я взглянул на него сбоку - серый чубчик над черными широкими бровями, острые, пронзительные глаза. Толстые губы смешно оттопырены. И я подумал, что, наверное, все-таки и у Борьки добрая душа. И сказал:
- Слушай, Борька. Ты все-таки не уезжай, а?
Он усмехнулся и остановился - нам надо было расходиться в разные стороны на углу Лермонтовского переулка.
- Эх, Чапай, Чапай, - вспомнил он почему-то мое командирское имя и, взъерошив пятерней мои жесткие волосы, выпалил: - Сила!
- Победа! - отозвался я, шутливо вытягиваясь по струнке.
А он засмеялся и пошел, так и не ответив на мой вопрос. Он был старше нас. И хотя мы играли с ним на улице, как с равным, сейчас я понял, что он совсем другой. Как будто действительно взрослый. И от этого мне стало почему-то грустно.
Дома мама на меня заворчала:
- Почему долго? Тебя только посылай. Да еще и дед куда-то запропал.
- С ребятами он, - сказал я.
- Что малый, что старый, - вздохнула мама. - С вашим БУПШем и я скоро голову потеряю.
Я хотел полезть на чердак, чтобы записать про встречу с Борисом, но пришел дед. Мама и его встретила ворчанием:
- Хоть бы вы, папаша, сознательность не теряли, а то сам сделался как дитя подросткового периода.
Дед ухмыльнулся и подмигнул мне. И мне стало весело. Будто мы с ним одногодки - и дела у вас общие, и провинность перед мамой одна.
Вот и сейчас опять вместе пойдем в БУПШ!
УРА! УРА! УРА!
Борька сдал ботанику. Послезавтра русский. Сейчас опять занимаются.
А мы сегодня фотографировались. Пришли Назар с аппаратом и Люся. Вика суетилась, выбирала место и всех расстанавливала. Снимались около Машиного столика, у доски «Требуются» и просто около БУПШа. Вика все время вставала впереди. А я - рядом с Люсей. Она была с краю. Я смотрел на ее ухо. За ухо у нее заделаны волосы. Они падали сзади прямо, как проволочки, но были пушистые. И мне опять захотелось их потрогать, только в это время Назар закричал: «Не шевелитесь!»
А Вика кричала Назару: «Наводи на середину!» Потому что в середине стояла сама. Но он наводил на меня.
Или, может, на Люсю? Я это точно видел: наводит на наш край и щелкает.
Праздник уже через три дня. Мы делаем сейчас скамейки для зрителей, поэтому много писать некогда. Бегу!
ДА ЗДРАВСТВУЕТ НОВЫЙ НАЧАЛЬНИК!
Мне все еще некогда, и вдобавок поздно. Но об этом я должен записать немедленно, потому что опять готов кричать «Ура! Ура! Ура!» - хоть тысячу раз.
Сегодня Борис сдал русский. Мы страшно обрадовались и бросились его качать. А потом… Эх, да что говорить! Да здравствует новый начальник БУПШа Люська Кольцова!
Да, да, да. Так я и закричал, когда это случилось. А случилось правильно, честное слово, правильно. Мы и ахнуть не успели, а Вика Жигалова… Так ей и надо! Она сама довела нас до «белого каления», как заявил Назар Цыпкин. А Назар Цыпкин…
Нет, не могу. Пойду попью воды, а то весь дрожу от нетерпения и перескакиваю с пятого на десятое.
…Вот теперь вроде лучше.
Все началось, когда Борис пришел из школы. И с ним Назар и Люся. Мы бросились к Борису и подкинули его в воздух. И орали кто что. Гошка-Адмирал схватил старое ведро и лупил по нему изо всех сил железякой. Шум и грохот стояли, как при землетрясении. Но взрослые не ругали. Они сами смеялись и радовались. И мой дед, и Ангелина Павловна. Про вожатых и говорить нечего. А Римма тоже была с ребятами в школе. Она сияла, как медный якорь на ремне у Адмирала. Все поздравляли Бориса.