А тем временем, на другой стороне Королевства, венценосная свита достигла города Керн.
Объяснив свой приезд как «осмотр провинций», король со свитой разместился в загородном имении местного барона. Тревожные вести еще не достигли этих мест, а потому все здесь, на юге, дышало радостью и свободой.
-Солд, друг мой. – Король устало вывалился из кареты. За время путешествия он стал совсем плох. Кожа на лице и руках посерела и покрылась уродливыми пятнами. Кашель докучал королю теперь каждый час и, с прискорбием стоит сказать, придворные все чаше видели после таких приступов кровь, что король осторожно сплевывал в платок.
-Да, мой король. – Пригладив растрепавшиеся после верховой езды волосы, мужчина подошел к королю.
-Собери всю информацию, что происходит в столице.
-Вы хотите собрать совет? – С надеждой в глазах, советник взглянул на своего монарха. Он все ждал, когда же, наконец, они предпримут активные действия, и вот…
-Я хочу принять ванную. – Король вновь закашлялся. Его лоб намок от выступившего пота. – Потом поесть уже что-то приличное, а не это варево придорожных таверн. – Он хмуро посмотрел на своего советника. – Когда ты сможешь все подготовить?
- Думаю, к вечеру. Пара моих людей постоянно слала мне гонцов из столицы. Хочу проверить все их письма и тогда…
-Хорошо. Тогда утром соберём совет. – Король тяжелым взглядом окинул присутствующих. Округа, из тихого местечка превратилась в настоящий муравейник: туда-сюда носились слуги с тюками и чемоданами, горничные, под завывания своих леди, искали дамские туалеты. Носились и кричали дети и собаки. Король поморщился.
-Ваше величество. – Солд обеспокоенно осмотрел мужчину с ног до головы. – Я прикажу, что бы к вам доставили лучшего доктора.
Король махнул рукой. То ли соглашался, то лил просто отмахнулся от слов мужчины. Подозвав пару слуг, он скрылся в прохладной тиши имения.
Сколько времени прошло с того? Мира не могла ответить. Словно в бреду, она проживала дни за днями. Отрывки фраз, размытые картины настоящего, стремительно становящиеся прошлым. Лишь некоторые моменты – вечерние посиделки с Лючи, часты споры с Риком. Скалящиеся, окровавленные морды и глубокое, какое-то бешенное упоение, когда удавалось, подняв голову, пройтись по завоёванным территориям. Женщина сама уже не понимала, что же происходит вокруг. Ее словное что-то рвало, раздирало изнутри. Человеческая алчность и гордыня смешались с жаждой крови и мести, и спастись от этого никак не удавалось.
Впрочем, кажется, в крепости все пошло на лад. Словно не замечая перепадов настроения своей Госпожи, чудовища, что с каждым днем все больше походили на разумных, под чутким руководством Рика обживали свое логово.
Спустя неделю они расчистили внутренний двор, разобрали завалившуюся башню, да подлатали крепостную стену. Вот уже второй день, выиграв очередной спор с Мирой, Рик пытался отстроить то ли какой-то амбар, то ли просто сарай. «Как ты собираешься прокормить всю эту ораву?» - Наследница наблюдала за метаниями человека, лихо раздающего «стимулирующие пендали» - «Решила скормить им разумные расы? А потом? Когда твои подопечные расплодятся и сожрут все, кроме себя самих, что ты будешь делать?»
Этот вопрос, тот спокойный тон, которым он был задан, закончил их жаркий спор накануне. Что-то зловещее внутри заворчало недовольно, огрызнулось и…смирилось. Без какого-либо развития, занятия, они так и останутся безмозглыми животными. Мира вздохнула и отошла от окна. Пока мужчина отстраивал их крепость, она должна была позаботиться о делах за ее пределах.
-Госпожа. - Гоблин, еще недавно бывший неуправляемым и агрессивным жителем подвала, теперь неловко кутался в какие-то обноски, прикрывая от стыда тощее тело.
- Как успехи, Зон?- Мира махнула рукой гоблину на кресла у камина и тот, помявшись пару секунд, присел на самый краешек, подстилая под грязное тело такую же грязную тряпицу.
- Из тех, кто осознал себя…- он искоса глядя на Госпожу, к которой его, икающего от страха, вчера притащили. – Я пока один. Трое понимают общий язык, еще один – только некоторые слова на гоблинском. – Он вновь стрельнул глазами на госпожу и, опустив растопыренные уши, тихо закончил. – Еще около сорока пока что остаются в подземелье.