Он продолжал полет. Привычный рев мотора, казалось, растворялся в белесой мгле. На мгновение ему почудилось, что все это лишь странное видение.
Как он, заводской парнишка, вдруг очутился между небом и морем за штурвалом боевой машины и летит, выискивая врага?
Степанян улыбнулся. Конечно, человек привыкает ко всему, даже к боевым будням, когда то и дело недосчитываешься товарищей и думаешь, когда наступит твой черед. Но уж очень, наверное, неожиданным был переход из теплых мирных дней, из прекрасных довоенных дней с их тысячами не оцененных по-настоящему радостен в суровый мир войны. И нет да нет какая-нибудь из тысяч ниточек, тянувшихся из тех невообразимо далеких дней, заставляла с предельной остротой вспоминать прошлое.
Но сейчас было настоящее. Из прошлого оставался лишь один он, Нельсон Степанян, когда-то рабочий парнишка с нефтеперегонного завода, а теперь летчик-штурмовик. Теперь были влажные хлопья тумана, проносящиеся мимо него, холодное море где-то внизу.
И это было главное…
Он должен найти транспорт противника — это сейчас его основная задача. Казалось, все сосредоточилось в одном желании: увидеть. И Нельсон пристально всматривается в белую темноту. Что это? Какие-то бледные теин, слегка напоминающие размытые, как на плохо вышедшей переводной картинке, силуэты кораблей.
Транспорты! Вот они где, наконец! Степанян выбрал самый крупный из них. До воды, кажется, осталось несколько метров. Нельсон видит людей, испуганно мечущихся по палубе. Зенитки начинают свою смертоносную работу. Самолет окружен кольцом тусклых вспышек — это рвутся снаряды. Кольцо разрывов сужается…
«Спокойно! Спешить нельзя, — думает Нельсон, — Атаковать можно только один раз!»
Секунды тянутся медленно, их можно мерить километрами…
Нельсон сбросил бомбы. Сначала как будто ничего не произошло, только транспорт вздрогнул. Вздрогнул, как живое существо, которое чего-то испугалось. На палубе появилось пламя, но как-то робко и нерешительно, как бы пробуя свои силы. А потом могучий огненный столб разрезал туман и высоко взметнулся к недовольному, хмурому небу. Дым плотным покрывалом прикрыл то, что мгновеньем раньше было кораблем. Нельсон еле успел выровнять самолет, так его тряхнуло. Вдруг огромная волна, как стеклянная стена, возникла из моря, и… транспорта не стало.
Сейчас оставалось не менее трудное — вернуться на родной аэродром. Но недаром Степанам был первоклассным штурманом, его умение, его изощренная интуиция выручили его и сейчас.
…Самолет уверенно приземлился. Со всех сторон к нему торопились люди.
Они бежали, чтобы встретить его, порадоваться, что он вернулся живым и невредимым.
«Когда-то очень давно тоже так было, — пронеслось в голове Нельсона, — так же ко мне торопились товарищи, чтобы убедиться, что все обошлось хорошо».
Степанян мысленно перенесся в Баку, когда он, совсем еще молоденький парнишка, далеко заплыл на лодке в море. Море было таким спокойным к ласковым, что казалось — иным оно быть не может. Нельсон уходил все дальше и дальше. Неожиданно, как что всегда бывает, погода переменилась. Как будто кто-то разбудил могучую стихию и она стала потягиваться и разминаться после сна, стараясь стряхнуть с себя лень и безмятежность. Поднявшиеся волны безжалостно кидали лодку, и Нельсону стоило большого труда держать курс к берегу. Только его упрямство и желание во что бы то ни стало выжить и дойти помогли ему. Когда он подходил к берегу, навстречу ему бежали взволнованные друзья…
Степанян оторвался от своих мыслей.
— Я же говорил, что хорошая погодка, — сказал он подбежавшим техникам. — Только в нее и летать…
— В такую погодку летают только одни буревестники. — сказал кто-то.
С тех пор и стали звать Нельсона Степаняна Буревестником, так и стало это его вторым гордым именем…
…После полета надо обязательно отдохнуть, собраться с мыслями, просто посидеть и помолчать. В памяти Нельсона с фотографической точностью снова возникает поднявшаяся к небу гигантская волна и вставший на дыбы вражеский транспорт. Такое никогда не забудешь! А потом возвращение в белом как молоко тумане, когда твой главный помощник — какое-то шестое или даже седьмое чувство…