Необыкновенный сон. Миранда лежит на кровати, запрокинув руки. Они связаны в запястьях и крепятся за изголовье каким-то полосатым галстуком, совсем не туго, пожалуй, только для вида. Никакой одежды, но я мало её вижу. Какой-то мужчина, тоже голый, обнимет её, жадно гладит, обцеловывает грудь, живот, слегка кусает там, где выпукло. Не знаю, кто он. Точно не я сам. Внешне - помесь Брандо и Мориарти, помолодевшего лет на двадцать. Я почти на него не зол. Она красиво изгибается под ним и смеётся взахлёб. Всё очень откровенно, но самого главного мой внутренний кинооператор показать не может.
Просыпаюсь, долго и непраздно лежу в постели.
Думаю: милая! Может, ты лишь потому и не влюбилась в меня, что мы похожи, словно близнецы, а ты сама к себе всегда была слишком строга - то ненавидела, то презирала; а вот я себя люблю, хотя и знаю, что не за что. Люблю и жалею. Плебейский механизм самосохранения во враждебном мире.
Днём работали в саду.
На закате снова отпросился в город - с шальной мыслью. По дороге всё что-нибудь пел во весь голос, чтобы успокоиться...
Аптека. Выстаиваю очередь. За кассой сидит незнакомая бабуся заморённого вида.
- Слушаю вас.
- Мне бы что-нибудь такое,... как же это... ну, чтобы повысить... кое-что...
- Иммунитет?
- Нет, с этим порядок...
- Артериальное давление?
- Нет.
- Эндрофины?
- Э... Не думаю...
- Сахар что ли?
- Интеллект, - подсказывает кто-то за моей спиной.
- Глицинчику попейте. Шиллинг сорок пенсов.
- Спа-си-бо...
Значит, снова буду спать один.
Завтра увижу Кармен - счастливой. И тогда уж сброшу бремя окончательно. Весь день очень ласков с Мэриан, даже читаю ей стихи.
В четвёртом часу приезжает Дин, выгружает из фургона куль денег - больше шести тысяч.
- Расскажи, как всё прошло? - сказала моя актриса.
- Что тут говорить... Такой поднялся шквал, что хоть святых выноси. Всё хотели знать ваши имена. Но я ответил, что ты, Фред, свободный художник и всякий там ширнепотреб штамповать не будешь. Ты же, детка, - не продажная плясунья, а дама своего рыцаря, немного расшалившаяся в преддверии весны. Ещё я посоветовал честной компании приглашать на этот клип именно женщин, чтоб учились отжигать.
- А нашим девчонкам показал?
- Ещё бы.
- А парням?
- Отдельно.
Мэриан унесла в дом гонорар. Я пригласил Дина пройтись по саду. Он остановился у надгробных яблонь, взял одну из них за ветку, стал рассматривать полураскрытые почки с бутонами.
- Можно задать тебе дурацкий вопрос? - начал я.
- Валяй.
- Представь, что перед тобой... раздевается самая красивая девушка в мире, ну, например,... Грейс Келли...
- Грейс Келли!!? Сама Грейс!!!!!?...
У него аж слёзы проступили на ресницах.
- Да. И говорит, мол, делай, что хочешь. Что бы ты сделал?
- Прополоскал бы рот святой водой и облизал ей всю!!!!!!...
- А если у тебя нет святой воды? ... А ей к тому же надо от тебя не это самое, а что-то совсем другое!...
- Тогда зачем раздеваться? Можно просто щёлкнуть пальцами...
- Спрошу по-другому: у тебя когда-нибудь... не получалось с женщиной?
- Конечно.
- Часто?
- Где-то раз через пять.
- И как ты выходил из положения?
- Говорил: "Давай чуток передохнём".
- Да блин! Я не о том! Я... ну... в том смысле, что ну... Прям сразу - и никак...
- У меня?
- У меня!!!
- Часто?
- Один раз...
- Фигня.
- Единственный, который был вообще!
- Чего!!!???
- Чего слышал!
Я ждал насмешек, но он скорее испугался, нахмурился, обвёл глазами сад, словно что-то ищу, задумался, обошёл мирандину могилу против часовой стрелки, приблизился ко мне, обошёл по часовой, потом схватил за лацканы пальто и вдруг поцеловал - прямо в губы. Я оттолкнул его что было силы, чуть не ударил, но он поймал мою руку.
- Спокойно, парень.
- Только попробуй ещё раз!
- Для пробы одного достаточно.
- Я не такой! Мне нравятся девушки! Красивые, умные, культурные девушки! Особенно блондинки! Как Ханни Райдер! Убирайся, извращенец! Вон с моей земли!
Он преспокойно пошагал к фургону, сел в него и уехал, а я помчался домой умываться и чистить зубы, рот полоскал раз двадцать.
- Ты чего? - удивились Мэриан, - Где Дин? Ужин стынет.