- Дурак! Это просто вода с мылом. Сполоснуть, просушить - и всего делов.
- Снимай его сейчас же!...
Задрала подол своими мокрыми руками. Меня будто взрывной волной выкинуло за дверь; запер её, отыскал в ящике комода самый замызганный, пронафталиненный, линялый, штопаный халат тёти Энни, швырнул его в щель ванной:
- В этом лучше щеголяй, - и захлопнул, затаился.
Опять там какой-то плеск. Заглянул...
Мэриан, накинув халат наизнанку, склонилась над лоханью и полоскала платье; закончив, свернула его в жгут, отжала так, что оно, бедное, аж заскрипело, встряхнула с хлопком.
- Вот, - говорит, - вешай куда-нибудь, только не на кухне, а то провоняет.
Видели, как в телевизоре помехи трескучие идут - их ещё снегом называют? У меня такое в глазах тогда мельтешило.
- Марш в подвал, - скрежещу, - пока я не вконец рассердился! Калибанка!
Запахнула халат и пошлёпала вниз. И это девушка моей мечты!? В неописуемом отчаянии я сидел перед камином, не чуя ни пола под ногами, ни стула под...
Ну, почему это не случилось вчера, когда ничего ещё не было решено?
Чтоб успокоиться, раскрыл "Портрет". Страница, другая, третья - всё базар-вокзал. Интриги никакой. Художник втюрился в парня (знаем мы ихние богемные нравы), и боится, что публика его раскусит, а лорд ему наверняка свинью подложит.
А как было бы здорово, окажись Дориан переодетой девушкой. Так и вижу Миранду с подстриженными волосами, но не очень, и завивочка, чтоб пышно, но аккуратно. На груди двадцать слоёв кружева, и чёрный фрак по фигуре - загляденье!
Увы, в том, что красивые люди непременно глупые, есть правда. Миранда точно толком ни о чём не думала, только повторяла, как пластинка, чужую болтовню. Может, прочитала эту книжку и испугалась, что подурнеет, если включит мозги?
Мэриан... И чего я так взбеленился? Всего лишь платье... Пойду проведаю её.
На улице снег. Дверь в подвал распахнута, но по такой собачьей погоде последний кретин не поплетётся куда-то без куртки.
Сидит на кровати и читает этого американца. Не пойму, напугана или обижена.
- Обедать будешь?
- Если дашь.
- Я пока ещё не стряпал...
- Картошки почистить?
- У меня её и нет.
- Чем же ты питаешься? Одним мясом?
- Овощи и фрукты тоже ем.
- Так картошка и есть овощ.
- Боже! О чём мы говорим!
- Об обеде, который пока никто не сгоношил. А скоро уж, поди, стемнеет.
На кухне оттаяла.
- Извини, что так вышло. Я же не знала, что ты будешь меня фоткать. И платье такое шикарное! Я хотела его снять, да побоялась: вдруг порву.
- Забудь. Я сам хорош... Мне просто очень дороги эти вещи.
- Если честно, чьи они? Твоей матери?
- Нет. Возлюбленной. Она умерла. ... Чего ты тут хмыкаешь!?
- Не сердись, просто... парни ведь часто такое рассказывают. Я не говорю, что именно ты врёшь. А вот Шипс Клинлив всем полгода трындел, что его невеста померла, а она просто сбежала от него к футболисту.
- Миранда взаправду скончалась. Прямо у меня на руках. От воспаления лёгких.
- И врачи не помогли?
- Какое там! Будто ты не знаешь, какие сейчас врачи! Ничего не умеют делать! ... Мы очень любили друг друга. Но я её всё-таки сильней.
- Ещё бы. Такие потрясные шмотки!
- Теперь они твои.
- Да ладно! Лучше знаешь чего, сгоняй ко мне на халупу, попроси у Нэнси, чтоб собрала и выдала тебе моё барахлишко.
- А она вот прямо так и отдаст всё незнакомому человеку.
Смеётся.
- Конечно. У ней это даже в привычке. Ну, ты не поймёшь...
- Я не хочу, чтоб твои знакомые меня видели. Я ведь тебя как бы похитил.
- Ерунда. Дай бумагу. Я настрочу письмо, ты отправишь, и всё будет в ажуре.
Предоставил я ей лист, и на него просыпались следующие перлы:
"Дарагая Ненси! Я сьежжаю к адному друшку. Затолкай мои тряпки в чимодан и в среду в абед вынеси на крыльцо, там будет ждать такой худосочный крендель. Отзовётся на Фердинанда. Отдай ему всё, а фен можиш себе аставить, он мне никогда не ндравился. Чмоки-чмоки. М."
- Ты в школу вообще ходила?
- Ну, да.
- Сколько дней?
- Сколько надо!
До ужина мы исправляли депешу. Седьмой вариант более-менее удался, хотя и за него во втором классе влепили бы двояк, но Мэриан уверяла, что иначе её подружка просто не прочитает. Адрес написала на отдельном клочке, на удивление правильно.
- Я сегодня уже никуда не поеду: устал и погода плохая. Завтра и Барбару тебе куплю, и письмо пущу. Если ещё что-то нужно, ты смело говори. Может, в доме найдётся.