- Часы на стену и отрывной календарь.
Говоря это, она протирала губкой стол. Произнесла очень чётко и без всякой интонации, то есть без такой, какую я мог распознать. Не повелительно, не умоляюще, не шутливо, не тревожно.
- Хорошо, - говорю, - поищу. Тебе ведь не срочно?
Когда я уже собрался пожелать спокойной ночи, она вдруг спросила:
- "Доктора Нета" мне не видать ведь, как своих ушей, да?
- Боюсь, что да.
- Тогда хоть сам сходи, а мне потом расскажешь.
Спалось хорошо, я вполне успокоился. Утром перечитал то место, которое мне давеча показалось смешным. Здорово он ему приложил, этот художник: у меня есть талант и ум, у Дориана - красота, а у тебя - только титул и бабки. Ничего, стало быть, за душой, а туда же, речи толкать! Как хорошо быть остроумным, не лезть за словом в карман.
Идти к Мэриан с пустыми руками мне не хотелось, и я понёс ей свой будильник. И снова шок. Вошёл, конечно, постучавшись, - и тотчас пулей выскочил. Она сидела на унитазе. С Мирандой такое вообразить было невозможно!
- Ты хоть бы шторку задёрнула!
- Чего? Не слышу!
- Шторку!!! Задёрни!!!
Чуть глотку не надорвал.
- Уже можно войти?
- Нет!
...................................................................................................................
- А теперь?
- Нет!
Часы в руках помогли мне точно узнать, сколько я проторчал во внешнем помещении, пока красавица справляла нужду - двенадцать с половиной минут.
Наконец я на пороге с распахнутой дверью за спиной.
- Какая, - говорю, - гадость!
- А куда деваться, если приспичило? С природой не поспоришь.
- Шторка же есть. Закрывайся хотя бы.
- Ладно. Завтрак скоро?
- Ты, милочка, слишком много ешь.
- Ха! Это ты меня откармливаешь, как поросёнка. Давай поменьше. А то ведь недоедать невежливо. Баба Роза, если мы с тарелок всё до крошки не слизывали, даже слезу от обиды пускала и брюзжала, что мы невоспитанные.
- Я вот часы тебе нашёл. Календарь куплю, как в город поеду. Еду сюда принести или там поешь?
- Без разницы.
Завтракать мы пошли на кухню. Я сказал, что больше трёх штук кукурузных хлопьев в ложку брать некрасиво. Что я не намерен её за здорово живёшь деликатесами пичкать, она должна что-то делать тоже. И не картошку чистить или посуду мыть, а умственно развиваться, грамоту хотя бы подтянуть, книжки умные читать. Тут выяснилось, что Сэлинджера она уже прикончила. Быстро ты, - говорю.
- Ночью как-то не спалось. Странно, что никуда бежать не надо. Прям курорт.
Зато у меня забот полон рот. Отнёс ей в подвал полный чайник, бутылку молока, пачку крекеров.
- Вот тебе провизия. Меня может долго не быть, ведь надо и календарь, и в кино, и с письмом разобраться...
- И в аптеку заскочи, от запора что-нибудь...
- Блин! Хватит уже про всю эту... физиологию!
- Ладно-ладно, не хочешь - не покупай. Ты здесь главный.
Хоть кол на голове теши! Ничего не понимает!
Всё-таки я проваландался с ней почти до полудня, а дорогу снегом занесло, ехать пришлось медленно. На ранний сеанс "Доктора Нета" я опоздал. Оставил фургон у кинотеатора, где припарковался, пошёл пешком. Погода была ясная, но холодная, и мне приятно было то и дело греться: сначала на почте, потом в аптеке, хотя продавщица там чем-то напоминала Мейбл, потом в писчебумажной лавке, где я набрал кучу всего: календарь, блокнот, шариковых ручек, потом в банк - снял немного налички на всякий пожарный. Полгорода обогнул. Как говорится, бешеной собаке семь вёрст - не крюк.
Плохо, что начало нового сеанса снова пропустил.
Ну, ничего, думаю, весь день почти впереди. Не посидеть ли мне прям как человеку в ресторане? Нашёл самый расфуфыренный. Швейцарец на входе даже на меня взгляд косой уронил - чтоб ему так косым весь век и прошастать. Заказал я там какую-то рыбу, лобстера что ли. Его делали так долго, словно, пока я читал меню, он ещё плавал по Баренцовому морю и грыз кораллы. А время поджимало. Наконец я почитай целиком запихнул в рот бело-розовую тушку и поскакал в кино. И никаких вам чаевых, буржуи!
Успел!
Билет достался в самой середине зала. Дожёвываю лобстера, глотаю и - о, стыд! - желудок набряк и разразился отрыжкой. Тут, дамы и господа, я уверовал в Божью милость, ибо в самый момент моего утробного позора с экрана зарычал лев и заглушил, ну, почти... Соседи по бокам от меня, наверное, решили, что будет фильм со стереозвуком.
Фильм и вправду оказался занимательный. Никогда бы не подумал только, что разведчики - такие легкомысленные люди. Может, это комедия? Нет, тут же убийства и всякие опасности... Смотрю, внимательно, стараюсь всё запомнить. Но лента и до середины не дошла, как случилась катастрофа. Не понимаю, что на меня накатило, но там был такой эпизод, когда на спящего шпиона под угрожающую музыку заполз подсунутый врагами паук-птицеед, не самый крупный, но вполне взрослый. Человек проснулся в ужасе, но не шевелится, только потом обливается и глаза выкатывает. Паук с него, конечно, слез, а Бонд давай его ботинком на полу колошматить. По сюжету, тот мохнатый должен был как бы его убить, а мы, зрители, должны этому верить. И я не утерпел, вскочил и кричу: