— Болтун!
— Кто это? Я это? Я разве много болтаю? Я много болтаю, ребят? Слишком много или не очень много? Или терпимо? Как вы думаете? Рта не закрываю? Языком треплю? Балаболю? Что скажете? Нет, погодите! Да-да, Кристиан, ты как всегда прав. Нет-нет, Алекс, я не это имел ввиду. Ну что ты, засмущал меня… Я легко смущаюсь… Ой, ладно тебе…
— Кто-нибудь, успокойте его! — рассмеялся Кёртис.
— Тебя не устраивает моя манера речи? Хочешь поговорить об этом? — тут же подвинулся к нему Эван.
Кёртис беспомощно расхохотался.
— Не хочу! — сказал он, скидывая с плеча его руку.
— Значит, ты не хочешь со мной говорить? Это почему же? Со мной неинтересно? Скучно? Уныло? Безрадостно? Я плохой слушатель?!
Кёртис легонько оттолкнул его от себя, и Эван картинно рухнул на траву.
— Вставай, клякса! — я протянула ему руку.
— Они вредные, Фрэйа, — громко шепнул он мне, поднимаясь на ноги. — На самом деле я не говорю ничего лишнего. Только по существу. По делу. Самую суть. Зрю в корень, так сказать. Понимаешь?
Ребята расхохотались.
— Твоё хорошее настроение вышло из-под контроля, — весело сказал Алекс. — У тебя бывают приступы меланхолии, апатии или уныния?
— Никогда! — гордо ответил Эван.
— Вот в этом-то и проблема, — ухмыльнулся Кристиан, и мы снова расхохотались.
Мы прошли через дубовую рощу, миновали земляничные поляны и выбрались на поле, поросшее чертополохом. Я растерянно нахмурилась: этот путь мне не подходил. Ребята решительно направились вперёд, они все были обуты. Я пропускала их одного за другим, замедляя шаг. Потом совсем остановилась, делая вид, что поправляю лезущие в глаза волосы. Тропинки как таковой не было, и в подошву вполне могла вонзиться колючка. Кристиан и Алеард прошли вперёд, и я облегчённо подумала, что они не обернуться.
Я почесала в затылке, думая, где бы мне обогнуть поле. Справа дубовая роща плавно переходила в мелководное озерцо, поросшее тиной, слева были заросли шиповника. Значить, придётся возвращаться назад. Я тихо вздохнула, и тут же на мой вздох обернулся Алеард, успевший довольно далеко уйти.
Как он услышал столь тихий звук? Он вопросительно поглядел на меня, и я махнула рукой: мол, всё в порядке! — но он развернулся и пошёл назад. Я заволновалась. Мне не хотелось снова быть для него обузой.
— Что такое, Фрэйа?
— Я не могу здесь пройти, — смущённо хмыкнула я, — из-за колючек. То есть не из-за колючек, а потому что я босиком. Я обуваюсь, когда иду в комплекс, — начала поспешно объяснять я, — но в этот раз трава была такая прохладная, что… я подумала… Ну, вот…
Алеард улыбнулся.
— А я было решил, что ты передумала с нами идти, — сказал он, подходя ко мне поближе.
— Не передумала. Не хотела тебя беспокоить, я могу пойти в обход.
Он поглядел на меня, сощурившись. Солнце уже зашло, но вокруг было достаточно светло, чтобы я могла увидеть в его глазах таинственные синие искры. Алеард протянул руку, и я с радостью подала ему ладонь.
— Незачем тебе идти в обход, — сказал он спокойно и в следующий миг подхватил меня на руки. Я смутилась окончательно и опустила глаза, прижимаясь щекой к его груди. В который раз обстоятельства вынуждали его нести меня вот так. Или это были не обстоятельства? Я ощутила, что от этой мысли кровь с новой силой прилила к щекам. — Ты замечательно сегодня выглядишь, Фрэйа, — как будто нарочно сказал Алеард.
— Спасибо, — тихо ответила я. Жаль, не хватало решимости сказать, что он тоже выглядит замечательно.
Мы так и не нагнали остальных. Я молчала, прижимаясь к Алеарду. Это было чудесно: снова быть рядом с ним, чувствовать его шаги, крепко держаться за его шею, хотя в этом и не было необходимости. И тут Алеард огорошил меня окончательно:
— Ты хочешь отправиться с нами, Фрэйа?
Я подняла голову, поглядела на его губы, но поспешно перевела взгляд выше.
— Да. — Это был не тот вопрос, над которым стоило долго раздумывать. — А ты хочешь… То есть… кхм… — я разволновалась и случайно коснулась носом его подбородка.
— Да, Фрэйа, — сразу ответил он.
— Это так прекрасно, Алеард!.. То есть я рада, что ты… То есть счастлива… — сбиваясь, сказала я. Никогда в жизни я так не волновалась! Я увидела, что краешки его губ дрогнули. Он понял меня и чуть сильнее прижал к себе, словно ответил без слов, одним прикосновением.
На берегу было много народу. Горел большой костёр, в свете пламени рассыпался искрами веселый смех, мелькали яркие платья и длинные косы. Голосу гитары помогал барабанный стук и перезвон бубна. Были и те, кто предпочёл одиночному танцу парный. Алеард поставил меня на землю.