Сначала она подумала, что это Мак, но, судя по росту (так как она коснулась головой плеча), это был Тор. Он поставил ее, но не отпускал руку.
- Дурочка! Вы же могли вывалиться за борт, - кричал он так, что в его голосе звучал не только гнев. Таща ее за собой. Тор направился вниз по главному трапу в рубку, находившуюся между камбузом и его каютой.
Он потянулся к контрольной лампочке над планшетным столиком, прибавляя света, но в каюте по-прежнему царил полумрак.
- У вас что, ума не хватает? В такой шторм наклоняться над поручнями? раздраженно недоумевал Тор и как бы отвечал на вопрос:
- Ну, конечно, вы думали, что делали. Мне следовало ожидать такую глупую выходку. Впредь оставайтесь внизу.
- Я не могу все время сидеть внизу, - запротестовала Зара. - Мне хочется подышать свежим воздухом.
- Но не в такую погоду!
- Однако вы разрешаете морякам подниматься на палубу.
- Это другое: они в команде. Решив не упускать свой шанс, Зара немедленно парировала:
- Но сегодня за ужином вы сказали, что, пока я на борту, меня следует считать членом команды наравне с другими.
- Ну как все женщины, - заметил он с иронией. - Предложи им инч потребуют милю.
- Но ведь вы так сказали, - не унималась она.
- Это все относилось к часам приема пищи. Понимаете, матросов обучают, как вести себя на палубе. Им рассказывают о каждом парусе, о каждой вещи на корабле. Они знают, что должны страховаться веревкой во время шторма. Если бы вы выпали за борт, вы бы захлебнулись, - грубо заметил он. - И мы бы не смогли спустить шлюпку, чтобы вас выловить.
Его лицо было напряжено, и теперь шторм уже не казался ей игрушкой.
- Я пыталась не засорить палубу. Он вскинул брови.
- Кто вас этому учил?
Она усмехнулась, напряжение спало.
- О, я все знаю о парусных судах: я прочитала одну из книг серии Хорнблоуэр.
Губы Тора скривились в улыбке, но он серьезно сказал:
- Двести лет назад теория и практика были другими. Вы не знаете правил, Зара, поэтому должны...
- Так научите меня, - нетерпеливо прервала его Зара. - Пусть я действительно буду частью команды. Я не страдаю, как Тони, морской болезнью. Я бы могла заменить его на вахте, - убеждала она.
Но Тор решительно покачал головой.
- Вы еще девушка; вы недостаточно сильны, чтобы сопротивляться ветру, чтобы одной тянуть канат. И кроме того, - он помедлил, как бы взвешивая каждое слово, - вас совсем незачем обучать: я высажу вас на берег, лишь только мы достигнем Родоса.
Нетерпение сменилось унынием на лице Зары.
- Да, конечно.
Она собралась уходить, но Тор остановил ее.
- Зара!
- Да? - Она подняла голову, слабо надеясь, что он изменит решение, но он смотрел на нее с нескрываемой иронией.
- А что случилось с бачком?
- С бачком? О! - Она покраснела от раздражения. - Я, должно быть, выбросила его за борт.
Насмешка Тора проявилась отчетливее.
- Вы понимаете, что я имею в виду. Она раздраженно воскликнула:
- Это вы виноваты - так схватили, что я выронила этот несчастный бачок. Зара вскинула голову. - Высчитайте из моего жалованья, - вспыхнула она, но затем, спохватившись, добавила:
- Если вы вообще будете мне платить. - С этими словами она выпорхнула из каюты.
В кают-компании несколько человек играли в карты, но сегодня у Зары не было настроения к ним присоединяться, даже если бы ей и позволили. Она направилась прямо в свою каюту и легла. В голове был такой же сумбур, как и на море. Она даже не знала, почему попросила Тора обучать ее (как остальных членов команды); это произошло так внезапно. Но ей следовало учесть, что он откажет; надо же было подумать, прежде чем спрашивать. Зара была очень недовольна своим поведением; она знала, что часто поступает импульсивно, не в силах контролировать себя. Но странное дело: она в таких ситуациях оказывалась права. Корабль выровнялся, и Зара почувствовала себя вполне комфортно на твердой койке. Интересно, что она до сих пор помнила плечо Тора, его сильные руки, которые с такой легкостью оттащили ее от борта. Физически он, конечно, был что надо, хотя умом явно не вышел.
Ночью шторм усилился, а утром полил сильный дождь. Те, кто возвращался с дежурства, так и норовили бросить мокрые плащи на пол. Но Зара крикнула, чтобы одежду отнесли сушить в душевую. Тони глаз не казал, и она, заглянув в его каюту, нашла его лежащим на койке: он жалел себя и ругал за то, что вообще сел на корабль.
- Ах, если бы я остался дома с моей заботливой мамочкой, которая все для меня делала! - откровенно заметил он. - Она так не хотела, чтобы я уходил в море.
- Ах, эти сю-сю, - пренебрежительно заметила Зара. - Клянусь, ты тоже единственный ребенок.
Его это уязвило.
- Да, вообще-то. А ты? Зара кивнула.
- Да, к сожалению.
Тони посмотрел на нее с удивлением.
- Мне нравится, что я единственный ребенок, только, наверное, избалованный, - добавил он тихо. - Тебе бы хотелось иметь брата или сестру?
- Если бы у моей матери не было столько амбициозности, то, наверное, да.
- А отец есть?
- Он ушел, когда я была маленькой, так что я его не помню.
Выросший в благополучной семье англичан среднего класса, Тони удивленно спросил:
- Ты что же, не поддерживаешь с ним отношений?
Зара отрицательно покачала головой, зная, что он никогда не поймет ее.
- Нет, я с ним с тех пор не виделась. - Решив сменить тему разговора, она сказала:
- Может, пойдем перекусим?
При упоминании о еде он почувствовал себя дискомфортно и застонал.
- Решительное нет. Я останусь здесь, пока бушует шторм, и покину этот корабль, как только доплывем до суши.
- Тогда тебе придется лежать здесь долго: я слыхала замечание Мака, что все это продлится около недели. - Последние слова прозвучали безжалостно.
Зара вернулась к своей работе, но скоро озадаченно задумалась. За дни пребывания на судне она убирала и приводила в порядок все каюты, кроме капитанской. По всей вероятности, и его каюту надо было убрать, но ей этого делать очень не хотелось. В отличие от кают команды каюта капитана казалась местом совершенно обособленным, куда она абсолютно не намеревалась вторгаться. Но кто-то ведь должен ее убирать, и к тому же это была ее непосредственная работа. Но Зара не могла войти туда без разрешения. Поэтому, вместо того чтобы прямо постучать к нему в дверь, она решила встретить его как бы случайно.
Он был на палубе вместе с Арне. Они стояли у штурвала, пытаясь удержаться на ногах при резких кренах корабля. Веревки были натянуты вдоль палубы для страховки так, что если они и потеряют координацию, то хотя бы не упадут за борт. Помня о вчерашних предупреждениях, Зара пристегнула один нейлоновый шнур к поясу, а другой - к натянутой веревке. Она попросила у Тони его штормовку и теперь была вся одета с ног до головы в желтое. Открытыми остались только лицо и руки. Несколько минут она стояла на палубе, разглядывая сильно раскачивающиеся остовы мачт, будто ветер намеревался вырвать их с корнем, как деревья. Корабль накренился, и огромная волна обрушилась на палубу, сбивая Зару с ног. Она ухватилась за веревку и нервно засмеялась, увлеченная каждым мгновением происходящего.
В штормовке было тепло, ткань не пропускала сырость. Зара выпрямилась и взглянула на серое, грозное море, которое так разительно изменилось за два дня: раньше оно походило на безмятежное голубое озеро, теперь же волны неистово ударялись о борт корабля, будто ими двигала какая-то враждебная сила.
Корабль тогда казался таким большим, но теперь, на фоне разбушевавшейся стихии, он выглядел игрушечным. Стараясь не думать о том, какая глубина находилась под ними, Зара осторожно направилась к штурвалу.