– Сегодня придется, – твердо сказал он.
Они молча доели завтрак, потом Крэг сунул обе тарелки в раковину, а затем, подсев к Блэр, приподнял ее больную ногу и, ни слова не говоря, размотал бинт. Тихо выругавшись, опять встал и сходил за аптечкой. Пока он промывал и бинтовал рану, Блэр сидела в застывшей позе, вцепившись пальцами в матрас.
– Сегодня ты будешь лежать, – мягко повторил он, встал и ушел на палубу, оставив ее одну.
Этот день показался Блэр нескончаемым. К тому времени, когда Крэг бросил якорь на ночь и вернулся в каюту, она просто вся извелась.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил он, подходя к койке.
– Хорошо! – отрезала она.
Он тут же отошел, пожимая плечами.
– Я думал, ты захочешь поужинать вместе со мной на палубе, – равнодушно сказал он, – но…
«Ах вот как? Ну нет, так легко ему от меня не отделаться!» – со злостью подумала Блэр, спустила ноги на пол и ухватилась за спинку койки.
– Я смогу подняться на палубу, – сердито заявила она, но, поймав его вопросительный взгляд, почувствовала, что весь ее гнев моментально иссяк. – Признаю, что сегодня утром вела себя глупо. Но теперь я буду осторожна и не причиню тебе никаких хлопот. – Он молчал, и она неожиданно для себя заговорила умоляющим тоном: – Я приготовлю ужин. Мне не придется наступать на больную ногу. Я буду опираться…
– Договорились, миссис Тейл, – перебил ее Крэг. Договориться-то они договорились, но Блэр никак не ожидала, что он будет все время маячить рядом. Она сама не помнила, как приготовила ужин из свинины и овощей с приправами, крайне взволнованная его близостью.
– Жди здесь, – приказал он, когда еда была разложена по двум тарелкам, – я сейчас за тобой приду.
Крэг отнес на палубу тарелки и очередной бочонок кислого красного вина, а потом вернулся за Блэр. Не успела она опомниться, как он подхватил ее на руки.
– Ночь поспишь, а завтра нога начнет заживать, – сказал он охрипшим голосом, ставя ее на палубу. – Тогда сможешь понемногу ходить.
На реке было удивительно тихо. За кормой, завораживая взгляд, катились медленные мелкие волны, слабый ветерок доносил шорох лесной листвы и легкий плеск воды. «Будь я по-другому одета, – думала Блэр, поглядывая на Крэга и чувствуя, как от его ласковой улыбки учащается пульс, – и плыви мы не на этой замызганной лоханке, а на приличной лодке, нас вполне можно было бы принять за молодую американскую чету, которая решила провести время на природе, наслаждаясь покоем и красотой вечера». Пародия на идиллию! И Крэг – тоже пародия. Этот человек настолько уверен в своей мужской неотразимости, что иногда позволяет себе быть безгранично нежным. Он приподнял свою кружку с вином:
– Спасибо за вкусный ужин, миссис Тейл.
Блэр небрежно дернула плечом, не желая принимать этот комплимент:
– Кажется, вы и сами умеете готовить.
– Да, умею, но не так хорошо.
Он печально усмехнулся, и у Блэр защемило сердце. «Ну почему так получается? Я нашла совершенно потрясающего мужчину, который сразу же покорил меня, а оказалось, что он или ловкий мошенник, или политический фанатик».
. – Так, значит, повар из вас неважный? Это меня удивляет, Тейлор, – язвительно проговорила девушка, – ведь стряпня – дело нехитрое, надо только внимательно прочитать рецепт и правильно выполнить указания. А уж вы-то умеете следовать инструкциям.
Он сразу же подобрался, лицо стало замкнутым. Отлично: она таки сумела задеть его за живое!
– Вы правы, миссис Тейл, я выполняю чужие приказы, – холодно бросил он.
– Чьи приказы? – тут же насторожилась Блэр.
– Назовем его шефом, – сказал Крэг.
– Очень забавно! – Она ехидно усмехнулась. – Так вы просто ничтожество, Тейлор.
– Вот как? – Он крепко сжал кружку обеими руками. – Изволите объясниться?
– Нет. – Схватив свою кружку, Блэр залпом выпила все вино.
Вот черт, зачем она это ляпнула? Какое безрассудство! Проведя целый день в пустой каюте, она соскучилась по его обществу, по его нежности.
Нет, она не хотела его оскорблять.
Он ждет объяснений? Но если она попробует объясниться, вряд ли он ее поймет. Блэр потянулась к бочонку, налила себе еще вина и, усилием воли уняв дрожь в руках, осушила вторую кружку. Вино, хоть и кисловатое, произвело на нее замечательное действие. Она уже не чувствовала боли в ноге и перестала замечать напряжение, исходящее от Крэга. Набравшись храбрости, она заговорила дерзким, презрительным тоном:
– Ты подневолен, Тейлор, и мне неприятно до омерзения видеть твою глупость. В тебе есть много хорошего, но свои положительные качества ты направляешь не в то русло.
Блэр на секунду замолчала. У нее закружилась голова, но она не обращала на это внимания. Ее затуманенный взгляд поймал выражение глаз Крэга, которые ясно говорили: разговор принял опасный поворот. Но Блэр не вняла этому немому предупреждению и лишь подлила масла в огонь:
– Ты просто жалкий лакей. У тебя нет собственной головы на плечах. Если ты работаешь не за деньги, значит, ты террорист, да и то не главный: операцией руководят другие. Твоим начальникам повезло – они нашли в твоем лице превосходного исполнителя. Ты подчиняешься всем приказам, даже если не согласен с ними. Ты сожалеешь о том, что меня ударил, тебе не хотелось этого делать, но тебе приказали меня похитить, и ты безропотно подчинился. Удержать пленницу? Будет исполнено, сэр. Слушаюсь и повинуюсь, сэр! Ты кретин, Тейлор, и то, что ты делаешь, – плохо! Черт возьми, неужели у тебя нет своих мозгов? Да нет, конечно есть, только не там, где надо, – ты же на них сидишь!
Все, нарвалась – разбудила спящего льва. Крэг мгновенно забыл про ужин, вскочил из-за стола и сдернул девушку со скамейки, больно вцепившись ей в предплечья. На щеках его играли желваки.
– Берегитесь, миссис Тейл! – зло процедил он. – Может, я и исполнитель, но в отношении вас мне дали полную свободу действий. И в данный момент я могу легко применить несколько приемов, чтобы заставить вас прикусить язычок. Я очень старался быть вежливым с вами, принцесса. – Последнее слово он произнес с величайшим презрением. – Но вы злоупотребили моим терпением.
Блэр хотела было ответить колкостью – она сомневалась в том, что он может причинить ей физическую боль, – но благоразумно промолчала, заметив зловещие искры в его глазах. Крепко сжав губы, она стояла, превозмогая гнев и в то же время борясь с подступавшими слезами. Судорожно сглотнув, она заявила:
– Просто мне противно на это смотреть, Тейлор.
– Противно смотреть на что? – резко спросил он, еще крепче стиснув ее руки. – Ты же не имеешь никакого понятия о тех приказах, которым я подчиняюсь! Да, я выполняю чужие инструкции, но делаю это потому, что верю в свое дело. Верю в тех людей, которые отдают мне приказы. Если бы ты проявила ко мне хоть каплю доверия, мне не пришлось бы применять силу.
– Но я не могу делать вид, что села в эту лодку, чтобы просто прокатиться под парусом…
– А для чего же еще? Ты действительно катаешься под парусом!
– Значит, ты хочешь, чтобы я доверилась тебе и воспринимала все это как развлечение? – дерзко продолжила Блэр.
Он промолчал. Глаза его метали искры.
Блэр засмеялась – чтобы не расплакаться. Они здесь одни во всем мире, вокруг – лишь небо и вода. Он требует от нее слишком многого… и ей уже кажется, что уступить ему совсем не так трудно, как она думала сначала.
– Ты, должно быть, не в себе, Тейлор, работаешь на какого-то сумасшедшего. Ты похитил меня и везешь на этой лоханке по глухой лесной реке, ничего мне не объясняешь и еще хочешь, чтобы я тебе доверяла! Где я, Тейлор? Может, для начала скажешь хоть это?
– Где ты?! – взорвался он. – Ты в безопасности. Ты со мной.
Блэр издала горький смешок и сказала не думая:
– В безопасности? С тобой? Да с тобой не может быть в безопасности даже гремучая змея…
– Это почему же? – прорычал Крэг.
Она явно отклонилась от темы, а он с готовностью подхватил брошенный вызов, и теперь не могло быть и речи о том, чтобы укрыться от его гнева. В его горящих глазах читалась безжалостная решимость.