Неопределенность исхода этой битвы для Карла Смелого давала Бургундскому герцогству временное преимущество. Французский король не имел права претендовать на возврат своих феодов до официального объявления о гибели Карла. Мария, в свою очередь, получила время на поиски решения, которое помогло бы ей спасти свои земли от захвата французами. Ей предстояло решить непростую задачу противостояния коварному Людовику XI.
Мария Бургундская совершенно не разбиралась в политике. Она была единственным ребенком, и ее не обучали политическим премудростям с детства. Отец ее постоянно где-то воевал, а дед Филипп Добрый совершенно ею не интересовался. Он даже отказался присутствовать на ее крестинах просто потому, что она, по его же выражению, была «всего лишь девочкой». Иными словами, ситуация была драматичной. Мария осталась без войска и с опустошенной отцом казной. Поэтому самым разумным решением для нее было бы попытаться выиграть время. В конце января 1477 года Мария отправляет к королю Франции с дипломатической миссией двух послов для проведения переговоров.
Людовик XI, как только послы прибыли к нему для переговоров, первым делом предъявил им длинный перечень требований, но при этом от переговоров не отказался. Он предложил обручить своего сына, семилетнего дофина Карла (будущего Карла VIII), с Марией Бургундской, которая была на тринадцать лет старше его, – это позволило бы избежать захвата Бургундских Нидерландов Францией. У Людовика XI, в отличие от бургундских соседей, положение было выгодное: его войско не понесло потерь, казна была полна, а королевство не страдало от внутренних политических распрей. Заключение предложенного Людовиком брака предоставляло ему возможность заполучить бургундские земли мирным путем. Мария пришла в отчаяние от мысли, что ей придется одним росчерком пера уступить бургундские земли заклятому врагу своего отца и вступить в брак с малолетним принцем. Послам удалось договориться лишь о временном перемирии до марта. С этой неутешительной вестью они отправились восвояси.
Прапрадед Марии Филипп Смелый объединил ряд земель в «личную унию», в которой каждое княжество, графство и владение подчинялось герцогу Бургундскому. Взамен им было предоставлено право сохранить собственную юрисдикцию и управление. Филипп Добрый продолжил эту централизацию власти в 1464 году учреждением Генеральных штатов Нидерландов – высшего собрания региональных представителей дворянства, духовенства и буржуазии, то есть наиболее состоятельных слоев населения. Это не означало, что Бургундские Нидерланды превратились в унитарное государство или страну, поскольку провинциям и княжествам по-прежнему разрешалось иметь автономное управление. Но, к недовольству участников Генеральных штатов, с годами полномочия автономных правительств были значительно сокращены. Поэтому после смерти Карла Смелого они изо всех сил ухватились за возможность добиться от его неопытной дочери отсрочки по всем своим долгам.
У Марии практически не было выбора. Король Франции Людовик XI уже выдвинулся со своими войсками на Нидерланды. За это время Мария также получила формальное подтверждение гибели отца. Рене II, герцог Лотарингии, одержавший победу в битве при Нанси, приказал забальзамировать тело Карла Смелого и поместить его в надгробный памятник в своей придворной церкви в качестве победного трофея. В ответ на полученное через герольда предложение Маргариты Йоркской выкупить тело супруга за 100 000 золотых ноблей Рене II заявил, что «не торгует трупами».
Получив 11 февраля, через месяц после смерти отца, титул графини Фландрии, Мария утвердила все требования Генеральных штатов, которые были объединены в документ, известный как «Великая привилегия» (хартия вольностей).
Подписав этот документ, юная герцогиня обязалась не вступать ни в какие войны без согласия Генеральных штатов и приняла следующее условие: «В случае, если мы или наши наследники начнут воевать, наши вассалы и подданные не будут обязаны служить нам или нашим наследникам». Помимо этого, взимание налогов теперь могло производиться только с согласия Генеральных штатов, а автономное управление городов было восстановлено. Великая привилегия также наделяла Генеральные штаты правом самостоятельно проводить заседания и выносить решения, что прежде было немыслимо.
Великая привилегия резко ограничила централизацию власти в Бургундском герцогстве, созданную герцогами Филиппом Добрым и Карлом Смелым. Прежние традиции были восстановлены. Великая привилегия стала документом, на который ссылались при каждом восстании. Она также была использована в 1831 году как основа конституции Бельгийского королевства.