Встреча Филиппа и Людовика XII проходила в соответствии со строгим протоколом. Вот как ее описывал Антуан де Лален: «Приемный зал был до отказа забит людьми. Войдя в зал, эрцгерцог снял шляпу. О его прибытии было громко объявлено: “Ваше величество, вот господин эрцгерцог!” Король с улыбкой ответил: “О, прекрасный принц!” Эрцгерцог трижды поклонился королю… пока тот приближался к нему маленькими шагами. После второго поклона принца король снял шляпу, а после третьего поклона король обнял его, и они шепотом обменялись друг с другом несколькими словами». В ответ на просьбу короля поцеловать его в знак нового мира между Бургундскими Нидерландами и Францией Хуана обратилась за разрешением к епископу Кордовы, тем самым сделав акцент о своей принадлежности к испанской династии.
Целую неделю продолжались турниры, выезды на охоту и, естественно, огромный пир, где все ели, пили и танцевали. Но в то время как Филипп получал от всего этого удовольствие, Хуана раздражалась. Ее возмущало, что французы пресмыкаются перед Филиппом и обращаются с ним как с королем, несмотря на отсутствие у него королевского титула, в то время как у нее, наследницы своих родителей, такой титул был. Хуана намеревалась четко дать всем это понять в Блуа. Когда королева Франции Анна Бретонская пожелала передать Хуане после церковной службы деньги, чтобы та пожертвовала их церкви от ее имени, принцесса категорически отказалась. Хуана восприняла это как унизительное феодальное подчинение. После этого королеве пришлось дожидаться Хуану снаружи церкви, но та упорно не выходила, тем самым давая понять, что сама решит, когда следует выйти. Королева была вне себя от такого невиданного высокомерия, и Хуане пришлось в целях безопасности остаться в своих покоях в тот вечер, сославшись на «недомогание».
Хуана также шокировала присутствующих, появившись на пиру в испанском костюме и исполнив перед ошеломленными гостями испанский танец. Таков был ее символический протест против договора о перемирии и помолвке ее сына Карла с французской принцессой. Испанский посол Гомес де Фуэнсалида с гордостью доложил Изабелле и Фердинанду, что Хуана ревностно отстаивала интересы Испании.
После всех торжеств бургундский кортеж отбыл в Испанию. Путешествие через Францию заняло не менее трех месяцев. В конце января 1502 года кортеж прибыл в Фуэнтеррабиа, пограничную деревню Страны Басков. Вторая часть путешествия стала настоящим испытанием. Королевский кортеж был вынужден оставить все экипажи и идти в Бургос пешком через крутые баскские горные переходы, страдая от голода и лютого холода. В Испании далеко не всем было известно о прибытии бургундского кортежа. Когда кортеж добрался до Бургоса, привратники в панике подняли тревогу, решив, что город штурмует вражеское войско. Городские ворота были в спешке закрыты. Потребовалось немало усилий, чтобы разрешить это недоразумение и добиться, чтобы кортеж в конце концов пропустили в город.
Далее Филипп и Хуана отправились в Вальядолид, Сеговию, Мадрид и Толедо, где их принимал король Фердинанд Арагонский. Были устроены корриды, охота и пиршества, при этом бургундцы и испанцы изо всех сил стремились произвести впечатление друг на друга. Бургундские и испанские трубачи состязались в том, кто трубит громче, до тех пор, пока все не начали жаловаться на шум. Рыцари сражались в битвах, воспроизводящих героические эпизоды времен Реконкисты. На пиршествах испанцы выставили самую лучшую посуду, как было принято при бургундском дворе. Де Лален описывал, что в зале, где был устроен пир, установили гигантские витрины, в которых испанский двор демонстрировал сотни золотых и серебряных сервизов и драгоценные ювелирные изделия. Все это предназначалось для того, чтобы поразить бургундских гостей.
Изначально радушные отношения между Филиппом Красивым и родственниками жены вскоре остыли. Торжественная инаугурация Хуаны и Филиппа перед кортесами состоялась в мае 1502 года в кафедральном соборе Толедо. Хуана была официально объявлена наследницей трона Кастилии и Арагона. Филипп получил титул принца-консорта, отвечающий его более низкому статусу по сравнению с Хуаной. То же самое повторилось и в Сарагосе, столице Арагона. Испанская королевская чета существенно ограничила династическое будущее Филиппа. Это стало для него серьезным ударом, и настроение герцога упало ниже некуда. Он наперекор всему покинул Нидерланды и проделал путь длиной более 2000 километров лишь для того, чтоб узнать о своем второстепенном статусе по сравнению с Хуаной.