Джаггернаут бережно, но крепко сжимал тело Ветрокрылой, удерживаясь в седле, пока Нова несла его по лесу в сторону Крепости. Луна и двое кабанов Карроха остались возле реки – разведывать территорию. Там же, как понял Юрнеро, находились и Траксес с Аюштой, и повелитель зверей. Они все прочесывали лес и приграничные территории, выискивая чужие следы. Где-то, совсем рядом, Магина прочесывал местность, готовый в любой момент прийти на помощь своим товарищам.
«Быстрее… Быстрее!»
Пальцы его руки держали ее запястье, такое тонкое, такое слабое и безвольное. Он считал удары ее сердца, медленные, редкие. Тихий стук становился все менее уверенным, едва заметным.
Когда лапа Новы ступила на землю внутреннего двора Крепости, Юрнеро почувствовал холодок, пробежавший по его спине. Ужас, почувствовав пищу – страх, цепко охватил его сознание, впивался в него своими ядовитыми зубами и разрывал на части уверенность и непоколебимость.
Сердце Лиры молчало.
***
Луна вглядывалась в темнеющую даль Порченого Леса. Другая сторона реки казалось по-настоящему гиблым местом, болотом, в сравнении с гордо-зелеными лесами ее стороны. Не было смысла сравнивать чернь с великолепием Серебряных лесов – это было бы больше, чем противопоставление.
Не жалея, что отдала мечнику свою Нову, Охотница рыскала в деревьях, время от времени поглядывала на кабанов и оценивала их поведение, анализировала, куда стоит идти, а куда уже ходила. Крепче сжимая рукоять метательного кинжала-бумеранга, Луна шла вперед, пока не увидела фигуру впереди. Замерев, всадница резко присела в кустах, продолжая следить за обстановкой. Ее острое зрение пока еще различало кое-какие детали в темноте.
Плащ не узнать было невозможно, как и мантию, и эти светлые волосы. Только глаза были завязаны какой-то лентой, но поступь Инвокера была тверда – он знал, куда шел. Луна смогла увидеть и крылатую Акашу – демона-суккуба, что парила над землей совсем рядом с магом, держа его за руку и о чем-то мило с ним беседуя, улыбаясь. С такой же милой он отвечал суккубу. Они засмеялись.
Позади парочки – призрак женщины, окутанный зеленоватым свечением. Мертвенный свет… Банши, мертвая пророчица!.. Но это еще не все. Еще несколько существ шли с этой компанией. Возвышалась фигура на коне, в темном плаще, окутанная едва заметным туманом темной энергии – сам лорд Аверно пожаловал на эту сторону реки. А рядом с ним… Это же теневой демон!
Пот скатился каплями по виску и щеке Луны. Она совсем одна, кабаны ушли дальше в лес. Траксес и Каррох далеко…
- Если будем вести себя тише, то мы выживем, - прошептал неизвестно откуда взявшийся возле Луны Магина. Возможно, Тресдин отправила его на помощь ей? Хорошая новость. Но им не справиться с врагами.
Тем более, там такой сильный маг, как Инвокер… Луна помнила, что он спас жизнь ей и ее принцессе – Миране в прошлый раз. Видимо, именно так лазутчики и делают свою работу. Война есть война, никому нельзя доверять. А сожаление сейчас могло ее погубить, отвлекая внимание.
- Пошли сигнал в крепость, пусть готовятся. А потом еще один – пусть начинают. Нортром готов. После второго сигнала он сразу же постарается переместиться сюда, - быстро излагал план действий Магина, готовя свои парные клинки.
Охотница отметила, что они чем-то похожи на те, что были у Террорблейда, который только вышел из леса…
«Что?! Откуда он взяла? И Драгонус с ним!.. О нет, они, эти темные ублюдки, привели еще и Шендельзар!» - Луна в полном ужасе смотрела на то, как скайрас, не боясь, вышел вместе с демоном против Инвокера и его настоящих товарищей.
О чем они говорили – слышно не было. Но вряд ли договаривались о перемирии. Терять время было опасно. Собрав все свои мысли и силы, Луна отправила сообщение-луч в Крепость. С ближайшей в лесу сторожевой башни ответили сигнальным миганием огня – сообщение получено. Осталось только выжидать. Как… нет, не как.
Охота начинается!
***
Нортром видел все, что происходило в лесу. Великая магия, которой он был окружен, стоя на самом верху фонтана Жизни, возле Древа, открывала ему вид на все происходящее. Сила сгущалась, концентрировалась. Еще совсем немного осталось до начала свершения волшебства, настоящего, могущественного, которому не противится никто.
Молчащий выжидал. Ему казались вечностью моменты, когда Драгонуса своим криком-волной отшвырнула к дереву суккуб, когда Луна с боевым кличем вырвалась сражаться, а Магина вслед за ней из своего укрытия. Время словно замерло для Нортрома. Неспешно банши расправляет свои ужасные руки и взывает к призракам и духам умерших людей, вызывая тучи темных тварей, похожих на летучих мышей. Суккуб только-только начинала замахиваться кинжалом. Инвокер готовил руки к новым пассам, так медленно, так вдумчиво. Казалось бы.
Инфернальный всадник Абаддон смотрел на мир пустыми огоньками глаз из тьмы своего плаща, а руки едва заметно, в замершем времени, вытаскивали из ножен меч.
Первый дух банши полетел к Драгонусу.
Суккуб раскрывала рот, вдыхая воздух.
Какая-то темная тень, по очертаниям – демоническая тварь – сгустилась, готовая нанести удар.
Сферы вокруг мага загорелись синим и лиловым огнями.
Пора.
Ударная волна магии накрыла оба леса – и темный и светлый. Энергия, высвобожденная в один миг, незримыми нитками зашила рты противников легиона Света, связала ощутимыми, но неуловимыми для глаза кандалами руки. Великая Тишина поглотила весь мир, позволив воинам светлого Легиона собраться с силами, воодушевиться и приготовить собственные заклинания.
С помощью заговоренного свитка Нортрому удалось оказаться в месте, где уже началось сражение. Враги, недоумевая, пытались достать обычное оружие, пытались что-то сказать, что из их ртов не доносилось ни звука.
Страшно представить: и зверь молчал, и река не журчала, деревья не шептались, даже ветер умолк. Проклятие Молчащего мага настигло огромную территорию, заходя за границы поля брани. Гнев Нортрома страшен. И в гневе он способен на многое.
- Вам не дано познать истинного величия Тишины! Умрите же в Вечном Безмолвии!
Сверкнула стать, встречаясь со сталью. Кровью окропилась трава. Звучали боевые кличи Луны, Нортрома, Драгонуса, но только они напоминали о том, что еще не весь мир вдруг стал глух.
В столпе зеленого света появился Рубик. На миг Инвокера охватил почти такой же сгусток света, а затем… Произошло то, чего никто не ожидал.
Сферы трех разных цветов, трех стихий плясали замысловатый танец вокруг нового хозяина – сына Аганима.
«В молчании сила, Каэл, и в безмолвии же придет истинное знание!»
Ярость Бури. Порывы.
Когда деревья начинают трещать от неощутимого ветра, когда птицы не рискуют вылетать из своих гнезд – будь они в траве или в той же листве, когда звери опасаются покидать свои норы – это символ общей тревоги, такой знак-предупреждение, когда нужно прятаться, спасаться, словом, следовать «советам» животных. Они лучше людей чувствуют перемены в природе, понимают ее, говорят с ней. И не пытаются изменить ее, в отличие от двуногих зверей.
Изменения в воздухе, воде и земле могут по-разному сказываться на людях. Кто-то чувствует прилив сил, словно неспокойное море, зависимое от фазы луны. Кому-то тяжело, грустные мысли одолевают, отбирая последние крохи света-радости. Кто-то просто поддается неведомым порывам выражать свои чувства через творчество, магию или тренировки, изматывая себя как физически, так и духовно. А кто-то… упивается своей силой, желая познать ее границы, а, познав, отодвинуть их или стереть.
Джаггернаут Юрнеро чувствовал именно угасание своей энергии, когда, сидя перед Лирой в палатах Жрецов, молился своим древним богам, забывая молитвы, скатываясь в проклятия. Он не мог позволить себе и мысли о том, чтобы смириться с ее смертью. А когда Эзалор сказал, что ее еще можно спасти, что пульс едва прощупывался, но был, в мечнике мелькнула надежда.