Я развернулась, но не заметила хвоста присоединившегося к нам другого Одержимого, пока тот не врезался в мою ногу. Я взвизгнула и отпрыгнула назад, в полной мере ощутив его толщину и резиновую текстуру через штаны.
— О, Боже, у тебя хвост, — застонала я, содрогнувшись. — У вас у всех хвосты. Меня сейчас стошнит.
— Подождать с этим не можешь? — спросил Миша откуда-то сзади.
— Не обещаю, — я снова вздрогнула, прыгнула в сторону и, развернувшись, проткнула кинжалом грудь другого Одержимого. Горячие струи жирной крови демона брызнули мне в грудь: — Вот блин, теперь мне надо в душ.
— Боже, ты невыносима.
Усмехнувшись, я бросилась вправо и обнаружила быстро разлагающееся тело Одержимого, которого я первым заколола. С колотящимся сердцем, я вытащила клинок из его груди и затем окинула взором поляны. Осталось шестеро. Я шагнула вперёд.
— Возле тебя! — заорал Миша.
Вихрь паники ударил меня в грудь, и я обернулась. Отскочив назад, я чудом увернулась от удара когтей. Было бы плохо — очень плохо.
Если бы пролилась моя кровь, в тот самый момент, как только бы пары крови оказались воздухе, они бы почувствовали, кто я такая.
Они бы обезумели — обезумели от голода.
Тварь атаковала на меня, широко открыв рот. Порыв прогорклого дыхания опалил меня, когда я вонзила кинжал ей в грудь.
— Что, чёрт тебя дери, ты жрёшь?
— Думаю, ответ ты не захочешь услышать, — пробубнил Миша.
Это верно.
Я обернулась, обнаружив очередного Одержимого, мчавшегося на меня. Уголок моих губ приподнялся, когда выброс адреналина огнём разнёсся по венам. Это чувство было намного лучше поцелуя. Я перехватила в руках кинжалы, готовясь показать ему, и шагнула вперёд…
Огромная масса приземлилась передо мной, сотрясая землю и вязы.
Сначала мне показалось, что это огромная масса обозленной ярости, настолько мощной, что весомо ощущалась в лесу. Шестиметровые крылья расправились, блокируя мне обзор почти всего.
И затем мои глаза сфокусировались. Я увидела тёмно-рыжие волосы до плеч, и моё сердце упало. Мэтью.
Он был не только мужем Тьерри, но и вторым по старшинству в древнем обиталище, отвечая только перед Тьерри.
Он оглянулся на меня через плечо. Черты его лица были смазаны, но нельзя было не различить гнев, прозвучавший в его голосе.
— Пожалуйста, скажи, что у меня галлюцинации, и тебя, на самом деле, здесь нет.
Я оглянулась вокруг.
— Ну…
— Верни её в дом, — прогремел Мэтью, когда приземлилось ещё несколько Стражей, вызвав мини землетрясение. — Если, конечно, ты сможешь с этим справиться, Миша.
О, Боже.
Миша отшвырнул Одержимого и затем, словно испарился с места, где только что стоял.
Я открыла рот, чтобы защитить Мишу, и указать на то, что со мной не надо нянчиться, но впервые в жизни, я мудро благоразумно заткнулась.
Но затем Мэтью, который был для меня считай третьим отцом, снова заговорил:
— Ты должна быть осторожна, Тринити.
И затем я неблагоразумно открыла рот.
— Я справлялась. Очевидно же.
Мэтью шагнул ко мне, и тогда-то я увидела его голубые глаза, в которых горела с трудом сдерживаемая ярость.
— Тебе очень повезло, что здесь я, а не Тьерри.
Это, вероятно, правда.
Миша внезапно позади меня, и у меня не было особого выбора. Он обнял меня за талию и присел на корточки. Чтобы я не хотела сказать, оно потерялось в потоке прохладного воздуха и в ночном небе.
У меня были такие огромные проблемы.
Миша со мной не разговаривал.
Он сел в гостиной, закинув длинные ноги на диван, скрестив на груди руки. Всё его тело растянулось на трех подушках. Он смотрел какую-то коммерческую передачу про волшебную сковороду, как будто она была самой потрясающей вещью, показанной на экране.
Я вышагивала за диваном, нервы были на пределе. Я могла бы спрятаться в своей спальне, прикинувшись спящей, но тогда я была бы трусихой. Да и не было смысла откладывать огромную лекцию, которая ожидала меня впереди.
Какое-то движение показалось перед телевизором. Миша никак не отреагировал на него, и я прищурилась. Это Арахис, мой, так сказать, не совсем живой друг? Я не видела этого панка весь день и ночь. Только одному Богу известно, что он задумал.