Бекка не была готова к тому, что он в ярости вскочит с земли, размахивая кулаками, даже не открыв еще глаза.
Ей повезло, что он ранен. Она едва успела увернуться от него.
Однако этот порыв продолжался не долго. Он упал на колено, упершись ладонью о тротуар. Кашель сотрясал все его тело, а потом он выплюнул что-то похожее на кровь.
Теперь, когда он не лежал на земле, она узнала его. Кристофер Меррик. Крис. Он учился в предпоследнем классе, как и она, но не припоминает, чтобы они обменялись с ним хотя бы парой слов. Среди братьев Меррик он был младшим, одним из тех парней, что садятся за последнюю парту и сверлят учителя презрительным взглядом, будто бросая вызов. Люди сторонились его, но, похоже, ему это нравилось. Он добровольно стал чужаком.
В отличие от нее.
— Ты дала мне воду, — проскрежетал он, опустив голову.
Его голос испугал ее, и она поняла, что стояла, так сильно сжимая бутылку, что пластик хрустнул.
— Ага, — сказала она. — Те парни... Они могли вернуться...
— Ты тупая?
Прозвучавшая в его голосе издевка была словно удар в грудь.
— Смешно. Тот же вопрос я задавала и себе.
— Нет. Просто я... мог ранить... — Крис снова закашлял, потом прижался лбом к земле, из горла у него вырвался низкий звук. Он еще раз сплюнул кровь. Ей показалось, что она находится в самой гуще одной из криминальных драм с кабельного, где насилия слишком много для обычного телевидения.
— У тебя есть сотовый? — Она бросила быстрый взгляд в темноту, но кругом все по-прежнему было тихо. — Тебе нужна скорая.
— Мне нужен, чертов ливень. — Казалось, он смеется, но смех душил его. — Дождь. Даже туман.
Он бредил.
— Сможешь забраться в машину? Я могу отвезти тебя в больницу.
— Нет. Домой.
— Как хочешь. Садись в машину. Эти парни могут вернуться, и я не...
И тут у нее на руке сомкнулась чья-то ладонь, горячая, мясистая и тяжелая. Из темноты донесся голос:
— Думала, мы не останемся, чтобы посмотреть, что будет дальше?
— Вот неожиданность, — теперь звучал другой голос. — Не слышно сирен.
Рука резка развернула ее. Этот парень не из ее школы. Он выглядел старше. Наверно, учится в колледже. Короткие светлые волосы обрамляли строгое лицо, с четкими и прямыми чертами.
По тротуару что-то шаркнуло.
— Будет дерьмово, — сказал Крис.
Другой парень поднимал его на ноги.
Бекка знала, как проглотить боль и не показать эмоций.
— Отпусти меня. Я не звонила в полицию, а он — да.
Резкие черты лица исказила улыбка.
— Мы забрали у него телефон.
— Хорошая попытка, — произнес Крис. Он снова закашлял. Другой парень пнул его в бок, и тот рухнул на тротуар.
Тот, который держал ее за руку, подтолкнул ее к машине. Больно. Не сдержавшись, она взвизгнула.
— Тебе следует уехать, дорогая.
— Нет, — сказал другой. Темные волосы делали его лицо зловещим. — Это же десерт.
Вот тогда она и узнала голос. Сет Рамсей. Выпускник. И отчасти по этой причине она пошла на курсы по самообороне.
Его друг протянул руку и схватил ее за подбородок.
— Ага. Десерт.
Может, все дело в присутствии Сета, а может, в их словах прозвучал скрытый смысл. Но чтобы не подумал ее разум, ее тело просто дернулось. Бутылка с водой взлетела в воздух, и она замахнулась рукой.
Чтобы выбить ему глаз.
У нее что-то хлюпнуло под пальцами. Он отбросил ее руку, как горячую картофелину, оттолкнув в сторону, и прижал ладонь к лицу.
— Сучка! Ах ты сучка!
Ё-мое! Работает!Вдохнув, она почувствовала удушье, но хотя бы была свободна.
— Заткнись, Тайлер, — прошипел Сет. — Может, она и не вызвала полицию, но ты...
— Замрите. На месте.
Сначала она подумала, что появилиськопы. Но это был Крис с ее бутылкой воды в руке. Он как-то поднялся на ноги и хотя, казалось, держался на них не твердо, их нападавшие замерли.
Крис судорожно вздохнул.
— Валите. Или это будет иметь буквальный смысл.
Иметь буквальный смысл?
— Ну да, конечно, — сказал Сет. — Это же всего одна бутылка.
Крис потряс ею. Заплескалась вода.
— Так попробуйте.
Должно быть, он не в своем уме.
Но они отступили.
— Остынь, приятель, — сказал Тайлер. — Мы просто дурачились.
— Ну да. — Снова послышался грубый смех Криса, а потом он дотронулся рукой до своей распухшей губы.— Похоже на то. Еще шаг назад.
Они подчинились.
Она смотрела на Криса, будто ее бутылка с водой каким-то образом превратилась в оружие, нож с выкидным лезвием или что-то более устрашающее, чем пластиковый контейнер с надписью «Аквафина».
— Бекки, — сказал он. — Садись в машину.
— Бекка, — машинально поправила она. Ее голос звучал хрипло, а руки все еще сжаты в кулаки.
— Ради Бога... — Он бросил взгляд влево. — Просто сядь в машину.
Она забралась на водительское сиденье, руками нащупала ремень безопасности. Только она подумала, собирается ли он садиться, как он дернул заднюю дверцу и практически ввалился в машину.
— Поехали.
Ее нога вдавила педаль газа, и машина рванула вперед, свернув к зданию. Сердце чуть не выскочило из груди, и она вывернула руль. Автомобиль сначала занесло, а потом его удалось выровнять.
Крис выругался.
— Только езжай спокойнее. — Он зашелся кашлем. — Я еще не тороплюсь на тот свет.
Она вывернула машину со стоянки и выехала на главную дорогу, давя на газ, словно только что ограбила банк. Она громко дышала. Мимо пронеслись дома, но ей нужно было обогнать еще один автомобиль.
Она едва притормозила у знака «стоп» в конце Олд-Милл Роуд, с визгом обогнав очередь из машин.
— Эй, — голос Криса был спокоен. — Полегче. Их машина находилась с другой стороны кафе. Можешь сбавить скорость.
Она ослабила нажим на педаль.
— Чего они хотели? Тот парень не из нашей школы.
— Больше нет, — он сделал паузу. — Спасибо.
Она сглотнула. Что лучше ответить в данном случае? Кажется, «пожалуйста»не вполне подходит. Хотя и его «спасибо»— тоже.
— Хочешь, чтобы я отвезла тебя в больницу?
— Нет. Домой. — У него перехватило дыхание, и она взглянула на него в зеркало заднего вида. Его глаза были полуприкрыты, а в голосе слышалась ирония. — Если не возражаешь.
Эта идея не казалась ей хорошей, но что она могла поделать? Силком затащить его в больницу?
— Разве твои родители не сойдут с ума, увидев тебя в таком состоянии?
И опять этот грубый смех.
— Скорее всего, это я сойду с ума, увидев их. — Раскат грома прервал его слова. На лобовом стекле появились капли дождя. — Символично, — пробормотал он. — Теперьидет дождь.
Может быть, у него травма головы?
— Где ты живешь?
— К северу от пожарной станции. В Чаутауга. У нас голубой дом в конце двора.
Она кивнула, костяшки пальцев побелели от того, как крепко она держала руль. На какое-то время она замолчала и снова взглянула в зеркало заднего вида, увидев, что Крис смотрит на нее. У него голубые глаза. Красивые, как она заметила, сильный и умный взгляд под копной темных волос.
А потом он ухмыльнулся. Из-за порезов и синяков его лицо выглядело немного жутко.
— Ты, наверно, думаешь, что теперь я обязан тебе жизнью.
Она быстро вернула взгляд на дорогу.
— Нет, — отрезала она. — Только шестьдесят баксов.
— Ты хочешь плату за героический поступок?
Его голос звучал непринужденно, но за словами она все еще слышала, как он тяжело дышал. Бросив еще один быстрый взгляд в зеркало, она увидела, что он откинул голову на спинку сиденья.
— Я все же считаю, что должна отвезти тебя в больницу. У тебя, наверно, сломаны ребра. — И сотрясение мозга. — Они смогут позвонить твоим родителям.
— Каким образом? Думаешь, у них есть спиритическая доска[1]?
Она с тревогой посмотрела на него, и он полностью открыл глаза.
— Мои родители мертвы, Бекка. Ты не могла бы открыть окно?