— С Майклом все нормально. Послушай... — он замешкался, а она смотрела, как вода стекала по его руке. — Расскажи мне, что случилось с Крисом.
Вот она. Настоящая забота. Этого достаточно, чтобы она развернулась и смахнула с глаз капли дождя. Это заставило ее вспомнить невнятные заявления Криса на парковке. Мне нужен, чертов дождь.
Она подняла взгляд на его брата.
— Я промокла насквозь.
— Так пошли в дом. Обсохнешь. — Его выражение лица помрачнело, как и его голос. — Расскажи мне, чью задницу мы должны надрать.
Ник дал ей полотенце.
На самом деле, кинул его. С нее накапала вода на плитку в кухне, и он бросил ей полотенце, стоя в дверном проеме.
— Позволь мне переодеть футболку, — сказал он. — Тебе что-нибудь принести?
Секунду она смотрела на него, недоумевая, что он имел в виду: еду или одежду. Когда она поняла, что открыла рот, но не смогла ничего произнести, лишь кивнула головой.
А потом она надолго осталась одна и, в конце концов, плюхнулась в кресло и вздрогнула. В этом доме не было женщины — она могла понять это, глядя только на кухню. Держатель для бумажных полотенец пустовал, а в раковине выстроилась гора тарелок. В какой-то момент был сварен кофе, а потом его надолго оставили остывать в графине. Но кухонные стойки в основном казались чистыми, простой гранит все еще блестел, и на нем не было заметно следов от еды. На окнах возле раковины не висели занавески, а на плите не было мягких полотенец для рук.
У мамы Бекки редко появлялась возможность готовить, но ее кухня была местом тепла, со свежими фруктами, вываливающимися из миски на кухонной стойке, ящиком с закусками, который никогда не пустел, и ощущением гостеприимства, которое никогда не ослабевало.
Эта же кухня вроде была милой со стеклянными дверями, ведущими на веранду, и достаточным местом для большого стола и кухонного островка. Но ощущение отсутствия семьи делает ее скучной.
Она небрежно вытерла волосы полотенцем. Она никогда не относилась к разряду тех девушек, которые выглядели сексуально с мокрыми волосами. Ее темные пряди тяжестью лежали на шее, слипшиеся и спутанные от воды. Она пальцем убрала их с лица, зная, что так ее щеки будут выглядеть впалыми и бледными, от чего ее серые глаза будут казаться огромными. Она застегнула свою влажную толстовку, хотя так стало еще холоднее. Но пребывание в доме, полном парней, во влажной футболке — не лучший способ поддержать свою репутацию.
Репутацию. Ха.
Хлопнула входная дверь, затем в коридоре последовал тяжелый топот ног. Она выпрямилась, скомкав полотенце у себя на коленях. Окажется ли это кто-то из взрослых, кто-то старше или авторитетнее, чем Майкл? Ник еще не вернулся, и она не имела понятия, как объяснить свое присутствие.
Шаги направлялись в сторону кухни. Это не взрослый. Просто вспышка дежа-вю: близнец Ника.
Поскольку они были похожи, то тот был красив во всем, как и его брат. Но Габриэль был грязным, с мокрыми и взъерошенными волосами и полосой грязи на одной щеке. Его мокрая толстовка помнила лучшие времена, шорты же выглядели приличнее. Ярко-красные и синие цвета школы Олд-Милл Хай пытались пробиться сквозь пятна травы и грязи, но бесполезно. На нем были щитки и шиповки, на которых он занес в кухню грязь и куски травы.
У ее мамы случился бы припадок.
Бекка открыла рот, чтобы представиться ему и объяснить, что она здесь делает, так как ожидала его удивления.
Ее бы устроило, если бы он заметил ее присутствие.
Но он едва взглянул на нее, направляясь к холодильнику. Она наблюдала за тем, как он взял с полки банку красного «Гаторейд» [2]и выпил половину, в то же время, осматривая остальное содержимое холодильника.
— Привет, — сказала она на всякий случай, если он не заметил живую женщину, которую видно даже из дверного проема.
Он не обернулся.
— Прива.
Затем он захлопнул дверцу холодильника, со стуком поставил бутылку «Гаторейд» на стойку, в то же время роясь в шкафчиках. Должно быть, он остался доволен, когда достал пачку печенья с шоколадной крошкой, потому что схватил свой напиток и плюхнулся на стул напротив нее.
От него пахло травой, грязью и потом, и он был так похож наНика, что ей пришлось заставить себя не пялиться на него.
Он разорвал пачку и вытащил три печенья для себя, а потом подтолкнул ее на середину стола.
— Хочешь?
— Нет, спасибо. — Ей пришлось откашляться, чтобы произнести банальность. — Ты... э-э... наверно, удивлен, что я здесь делаю.
— Не-а. — Он отпил «Гаторейд», затем вытер губы рукавом. — Обнаружить девушку на кухне — не такая уж странность здесь.
— Очаровательно.
При этом слове он поднял глаза, в его взгляде промелькнула вспышка озорства.
— Хотя я и уверен, что тыособенная.
Подобное должно было ее разозлить после бестактного отношения Майкла и слов Ника «Эй, детка, почему бы тебе не зайти». Но поддразнивание Габриэля было откровенным, в какой-то степени, манящим. Он ожидал, что она заведется, обидится и сложит руки. Она-то уж знала.
— Вовсе не особенная. — Она передумала и наклонилась вперед, чтобы взять печенье. — Я просто услышала, что назвали мой номер, и подумала, что лучше показаться.
Он усмехнулся.
— А вот и нет, ты здесь из-за Ника.
Это оскорбление? Она нахмурилась.
— Нет. Я привезла Криса домой.
— А разве не должно быть наоборот? — он взял четвертое печенье из пачки.
Она покачала головой, и уже было открыла рот, чтобы все объяснить, как его глаза сузились, а взгляд стал более оценивающим.
— Постой. Я откуда-то тебя знаю.
Возможно, если он играл в футбольной команде. Капитаном команды был Дрю Маккей, и благодаря Дрю и его друзьям, она стала объектом сплетен в раздевалке с тех пор, как несколько недель назад началась учеба.
Она взяла еще одно печенье.
— Отличная работа, Шерлок. Мы ходим в одну школу.
Он пренебрежительно взмахнул рукой.
— Дело не в этом. Как тебя зовут?
Конечно же, он не знает. У нее в голове вспышкой пронесло то, что последует дальше.
Бекка,скажет она. Бекка Чендлер.
Взгляд его острых глаз потемнеет в знак признания, а эта улыбка превратится в ухмылку, и она три минуты будет выслушивать пустые комментарии об ее предполагаемых талантах.
Ну, может, не три минуты. Она стала лучше выкручиваться из таких ситуаций.
— Бекка, — сказала она. И потом, зная, что парни редко упускают возможность поговорить о себе, она быстро добавила: — Ты играешь в футбол?
Он кивнул и сделал еще один глоток «Гаторейда».
— Формально, играет Ник. Нам не разрешается играть более чем в двух школьных командах в год.
Она приподняла бровь.
— Ты притворяешься твоим братом? И ни у кого не возникает с этим проблем?
— А у кого могут быть проблемы?
У директора. Совета школы. Команды.Она уставилась на него.
— Остальные знают об этом?
— Наверное, — он пожал плечами. — А кто может доказать?
— Я.
В дверном проеме показался Ник в сухих джинсах и черной футболке. Рядом со своим близнецом он выдвинул стул и уселся на него.
— Тебя это не волнует.
Габриэль даже не взглянул на него, лишь подвинул ему пачку печенья. Ник вытащил три штуки.
Она хотела спросить, как там Крис, но она не так хорошо его знала, и спрашивать подобное было бы странно. Поэтому она лишь теребила влажный рукав своей толстовки.
Ник наблюдал за ней.
— Криса довольно сильно избили. — Он помолчал. — Спасибо, что привезла его домой.
Обернулся Габриэль.
— Что случилось с Крисом?
Ник кивнул в ее сторону.
— Спроси у нее.
Бекка заправила мокрые волосы за ухо.
— Я застала только заключительную часть происшествия. Какие-то парни избивали его до полусмерти.
В Габриэле вспыхнул гнев, как пламя от спички. Легкая улыбка исчезла с его лица, и он привстал со своего стула.
— Какие-то парни избивали Криса? Кто? Где?
Его вспыльчивость застала ее врасплох, и ей понадобилось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями. Бекка была рада, что у нее был ответ для него.