Он оставил нас из чувства вины, из-за секрета, которому мы бы не поверили. Хотя это не отменяло неправильности поступка.
— Но мы не думали об этом, отец, — я пыталась сдержать свои слезы. — Нам просто нужен был ты.
— Знаю, — он вытер глаза платком. — Теперь знаю. Если бы я мог вернуть… Я бы все сделал по-другому. Точно.
Телефон в сумочке зазвенел, и этот звук заставил меня вздрогнуть. Черт. Который час? Сообщение прислал Томо, говоря, что ждет меня на станции Отемачи возле Императорского дворца. Я написала, что скоро буду.
— Это Диана? — спросил отец, я покачала головой.
— Друг.
— Значит, у тебя все в порядке? Откуда тогда та бумажка Ками?
— Здесь все отлично, — сказала я, но он смог увидеть тревогу в моем взгляде. — С Ками все… запуталось, но скоро все разрешится. Не волнуйся, — потому я и должна была идти к Томо, чтобы прекратить все это, пока чернила не навредили еще больше.
Отец медленно кивнул.
— Держись от них подальше, — добавил он. — Я многого о них не знаю, но они точно опасны. Они уже однажды разделили нас, хоть в этом была и моя вина, но… слушай. Я знаю, что это лишь встреча, и я не хочу ничего портить, но… если ты захочешь покинуть Японию, Кейт — Кэти — ты можешь остаться с нами, знаешь?
— Я могу остаться с бабушкой и дедушкой, — сказала я.
Он вяло улыбнулся.
— Знаю. Но хотя бы на летние каникулы, — он встал и схватил меня за руки, но не крепко, я могла вырваться, если бы захотела.
Но я пока еще не хотела.
— Мы живем рядом с озером, — сказал он. — Тебе понравится. Любишь купаться и рыбачить? А походы? Мы устраиваем походы каждый год, и Элисон…
— Элисон?
Он ничего не сказал, ответ и без того был ясен.
Я высвободила ладони.
— Ты бросил нас и нашел другую?
Он покачал головой.
— Прошло почти семнадцать лет. Ты хотела, чтобы я обрек себя на жизнь, полную боли и одиночества?
Да. В какой-то степени.
— Не в том дело, — сказала я. — Ты радовался этой жизни с походами и озером, пока мы с мамой боролись за жизнь. Думаешь, за ее статьи много платили? — я поднялась на ноги и сунула руки в карманы. — Знаешь, что? Зря я сюда пришла.
— Кейт, я пытался вас отыскать. Клянусь. Но твоя мама… не хотела меня видеть. Она не отвечала на мои звонки.
Я фыркнула.
— Даже странно, почему.
— Не в том дело. Я ждал десять лет до переезда. Ты хотела, чтобы я был несчастен всю жизнь?
— Я Кэти, — заявила я. — И мне плевать на твое счастье, потому что ты про наше даже не подумал.
— Погоди, мне жаль. Я… все было неправильно. Я исправлю, хорошо?
Я дрожала, в ушах шумела кровь. Я знала, что вела себя грубо, но что с того? Кто-то должен был за нас заступиться. Но его лицо так скривилось… он словно был искренен. И я ощутила угрызения совести.
— Мне… нужно время, ладно? Не так быстро.
— Конечно, — кивнул он. — Конечно. Прости. Я не хотел устраивать тебе проблемы. Я просто хотел, чтобы ты знала, что я хочу еще одну попытку. Но решать тебе.
— Хорошо, — сказала я. — С моими условиями.
Телефон снова загудел.
— Ты куда-то спешишь? — спросил он, и я кивнула. Он вздохнул, выпрямляясь и поправляя рукой тонкие волосы. — Надеюсь, я не испортил все окончательно. Я очень рад тебя видеть. Правда.
— Хорошо, — сказала я, не зная, как еще ответить.
— Если кто-нибудь узнает о том парне и его девушке… если у тебя начнутся проблемы, я тут же куплю тебе билет в Штаты, ладно? Как только скажешь, я все сделаю. Я серьезно.
— Хорошо, — сказала я и развернулась. Я не хотела обнимать его, но могла и не увидеть больше. И эти чувства столкнулись во мне. Как правильно? Как поступить правильнее?
— Ты выросла прекрасной девушкой, — сказал он. — И остаток своей жизни я буду доказывать, что ошибся в том выборе, ясно?
— Да, — сказала я, но подумала: «Посмотрим». Он протянул руку, и этот жест выглядел таким робким, что я пожала его ладонь. Сквозь перчатку я не чувствовала его кожу, но представила, что его рука была холодной и шершавой.
— Тогда до встречи, дитя, — сказал он.
Он отпустил мою руку, и я оставила его среди увядающего парка Йойоги.
Томо ждал у входа в Отемачи, остановка оказалась у здания станции Токио из красного кирпича в европейском стиле. Я впервые видела его снаружи. Все вокруг выглядело так, слово пришло из Нью-Йорка, небоскребы из стекла и металла сверкали, дороги были переполнены машинами, отличалось лишь направление движения, знаки, написанные белыми кандзи, и висящие горизонтально светофоры.
Даже не верилось, что в нескольких кварталах отсюда стоит древний дворец.