— В Эридане не принято выходить замуж до совершеннолетия?
— В Эридане люди связывают себя узами брака тогда, когда им заблагорассудится.
— Тогда почему тебе не отыскали достойного супруга?
Вольфман вскинул брови, а Эльба растерянно посмотрела на него и переспросила:
— Отыскали?
— Да. Юноша кивнул, немного ослабив поводья, чтобы лошадь зашагала быстрее. Ты ведь давно не четырнадцатилетняя девушка. В твоем возрасте моя мать уже ходила с младенцем на руках. Со мной я имею в виду. В пятнадцать лет ее представили отцу.
— Она не знала его до свадьбы?
— А зачем?
Вольфман надменно усмехнулся, и девушка гордо отчеканила:
— В Эридане женятся по любви. Ни один мужчина не придет просить руки женщины, если она не отвечает ему взаимностью.
— Значит, в Дор-Валхерене много несчастных мужчин.
— Наоборот. Люди выбирают друг друга и проживают вместе десятки зим.
— А если мужчина любит девушку, которая не любит его?
— Нельзя любить, не получая ничего взамен.
Вольфман остановился и уставился на супругу так, будто она произнесла слова на неизвестном ему языке. Но Эльба прекрасно понимала, о чем она говорит. Ее тетя Нейрис всю жизнь провела в одиночестве, потому что не повстречала любимого человека, и никто бы не заставил ее выйти замуж лишь потому, что ей давно минуло восемнадцать лет.
— У вас довольно странные обычаи. Основное призвание женщины быть матерью, и именно поэтому моя тетка Офелия, жена «любимого» дяди Алмана, крайне несчастлива.
Эльба отвернулась. Их обычаи казались ему странными лишь потому, что призвание женщины в Дор-Валхерене могла определять сама женщина. И если бы Эльба родилась не в семье Атолла Полуночного, она сумела бы жить так, как ей хочется.
— Говорят, огненные люди Халассана влюбляются лишь однажды, внезапно сказал Вольфман, и девушка вновь с интересом на него посмотрела. Я читал об этом в книгах.
— Звучит красиво.
— Да. Но… юноша вдруг искренне рассмеялся, надеюсь, у них также, как и у вас, не существовало неразделенной любви.
— А, может, они брали пример со своих бесчувственных соседей из Станхенга?
Вольфман заметил, как Эльба метнула в его сторону недовольный взгляд, но только лишь откашлялся и таинственным голосом продолжил:
— По легенде их разбитые сердца превращаются в пепел. Опасный был народ.
— Вас не пугает… что наши предки истребили целую страну? Девушка задумалась и даже не обратила внимания на то, что уже уверенно сидит в седле и не скатывается вниз.
— Я с трудом в это верю.
— В каком смысле?
— То есть… Вольфман облизал засохшие губы. Мне с трудом верится, что там, за иссушенными, рыжими равнинами, кто-то вообще когда-то жил, такое чувство, будто бы огненных людей Халассана и не существовало вовсе.
Девушка с интересом нахмурилась. А правда какими они были? Огненные люди. В их венах текла раскаленная кровь? Дикие и опасные? Н еконтролируемые, как и Лаохесан? Наверняка, эти люди были жестокими убийцами.
Неожиданно по площади раздался топот чьих-то ног. Эльба обернулась синхронно с Вольфманом и увидела молодого стража с вспотевшим, красноватым лицом. Наверное, он неистово бежал, поднимаясь по тысяче каменных ступеней, ведущих к вершине замка.
— Ваше величество, запыхавшись, отрезал он и стремительно опустился на колено.
— Встань.
— Да, ваше величество.
— Ты… юный король наморщил нос, ты выглядишь измотанным.
— Я торопился, ваше величество.
— И почему же?
— Восточные ворота, ваше величество. Там… Солдат округлил глаза и всплеснул руками, словно не мог подобрать слов. Там сотни людей, а, может, и тысячи!
Вольфман напрягся. Он невольно сжал в пальцах кожаные поводья и почувствовал, как в груди стало невыносимо жарко. Земля покачнулась. «Неужели Алман напал?» вспыхнуло в мыслях у юного короля. «Неужели он собрал армию?»
— К нашим границам подобрались тысячи людей, а мы узнали об этом только тогда, когда они постучали в наши ворота? Прогремел юноша.
— Все… все наши силы направлены на юг, ваше величество. Основной состав…
— Слышать об этом не желаю! Пусть Догмар явится ко мне. Прямо сейчас.
— А как же те люди, ваше величество? Они, кажется, из Дамнума. Их ведет молодой предводитель, сын Эстофа вожака клана Утренней Зари. Он просит аудиенции.
Вольфман растерянно вскинул брови и застыл, будто кто-то вылил на него холодной воды. Летающие люди пересекли равнину, чтобы поговорить с ним? Неужели они пришли за покровительством в отместку остальным кланам? Мысли в голове юноши закружились, вспыхнули, ему вдруг показалось, что прямо перед ним из мертвой земли проросли новые возможности и перспективы. Еще вчера он был больным слабаком. А сегодня он король, к которому приходят за помощью.
— Пусти предводителя ко мне, медленно протянул Вольфман, кивнув самому себе. Я приму его в малом зале. Но людей через ворота пока не проводить.
— Как скажете, ваше величество.
— И Догмар… как и Кнут… пусть они прибудут ко мне. Сейчас же.
— Да, ваше величество.
Страж кивнул, отчего козырек его металлического шлема резко захлопнулся, а затем сорвался с места и понесся к ступеням. Вольфман повел лошадь обратно в конюшню.
— Боюсь, наш урок подошел к концу.
— Хотите заключить союз с летающими людьми?
— Союз? Юноша посмотрел на Эльбу и хмыкнул. Вряд ли они будут рады какому-либо союзу. Это все-таки свободолюбивый народ Дамнума. С ними трудно дружить, но…
— Но?
— Можно сотрудничать.
Девушка задумчиво вскинула брови и спросила:
— Вы им не доверяете?
— Конечно! Кто в здравом уме доверится сильфу?
Эльба поджала губы, и сердце в груди взволнованно затрепетало. Она доверилась. И ее сестра исчезла, оказавшись под защитой абсолютно незнакомых людей, которые могли сделать с ней все что угодно, если же их намерения не были чисты. Девушка уверяла себя, что Риа в надежных руках, что ее спасители отважные, добрые люди. Но с каждым днем ее вера в отважных, добрых людей угасала, как и ее вера в справедливость.
Вольфман помог девушке спуститься с лошади.
— Ты… Он потер пальцами виски. Ты можешь идти в свои покои. Или ты хотела изучить улицы Станхенга?
— Я хочу присутствовать на переговорах.
Юноша выпрямился. Его руки опустились, а в глазах вспыхнуло удивление. Он знал, что когда-нибудь, возможно, и в самом ближайшем времени, этой девушке придется вести все его дела, касательно политики и экономики страны, но он не ожидал, что ее рвение так остро заденет его гордость. Женщины не допускались на собрания главного совета. Е го мать Милена де Труа была опорой для отца в его покоях, но не в его государстве.
— Вряд ли ты услышишь что-то занимательное, нерешительно промямлил он.
— Мне все равно хочется присутствовать. Я должна понять, как это… происходит.
— Тебе, правда, интересно?
Девушка кивнула, и Вольфман нехотя согласился. Он понятия не имел, откуда в его груди появилось это ядовитое чувство, но надеялся, что оно скоро исчезнет.
Он провел Эльбу до лестничного пролета, велел ей переодеться, а сам направился в малый зал, застегнув красные запонки. Л об покрылся испариной, под плотной бархатной туникой вспотела кожа. Вольфману казалось, будто тысячи рек стекали по его плечам, подмышкам и торсу. Он резким движением смахнул капли пота с лица и прошел в малый зал через заднюю дверь, обогнув деревянный стол и трон со спины. Главный визирь уже стоял у стола, любуясь позолоченными сервизными приборами, разложенными на белых салфетках.
— Ваше величество, кивнул он, не отрывая глаз от кончиков острой вилки.
— Вы быстро.
— Я люблю приходить первым.
— Что думаете насчет наших новых друзей?
— Друзей? Карие глаза метнулись на короля и налились искренней скукой. Вы же не думаете, что мы подружимся с летающими людьми, верно, мой юный король?