- Вот бы посмотреть, - засмеялась Дени.
- Это ведь только сказки, кхалиси. Я слышал также о старых и мудрых драконах, которые жили тысячу лет.
- А сколько они обыкновенно живут? - Визерион пролетел над самым кораблем, медленно работая крыльями и шевеля поникшие паруса.
- Во много раз дольше человека, если, конечно, верить песням... - пожал плечами сир Джорах. - Но в Семи Королевствах лучше всего известны драконы дома Таргариенов. Их выращивали для войны, на войне они и погибли. Дракона убить нелегко, но все-таки возможно.
Белобородый, стоявший у носовой фигуры, опираясь на свой высокий посох, обернулся к ним и сказал:
- Балериону Черному Ужасу было двести лет, когда он умер - это случилось в царствование Джейехериса Умиротворителя. Он был так велик, что мог проглотить зубра целиком. Дракон никогда не перестает расти, ваше величество, пока у него есть пища и воля.
Этого человека зовут Арстан, но Бельвас-Силач прозвал его Белобородым, и почти все остальные тоже переняли это прозвище. Он выше сира Джораха, хотя и не так крепок, у него бледно-голубые глаза и длинная борода, белая как снег и тонкая как шелк.
- Воля? - заинтересовалась Дени. - Разве их держат на воле?
- Ваши предки построили в Королевской Гавани для своих драконов огромный, покрытый куполом замок, который назывался Драконьим Логовом. Он все еще стоит на холме Рейенис, но теперь это только руины. Там и жили на просторе королевские драконы. В железные двери этого замка могли проехать в ряд тридцать конных рыцарей. Но при всем при том было замечено, что ни один из этих драконов не дорос до своих прародителей. Мейстеры говорят, что виной этому стены и потолок.
- Если бы стены могли сдерживать наш рост, все крестьяне были бы карликами, а короли великанами, - заметил сир Джорах. - Но я встречал великанов в хижинах и карликов в замках.
- Люди - это люди, а драконы - это драконы.
- Экая глубина мысли, - фыркнул сир Джорах. Рыцарь невзлюбил старика с самого начала и ничуть этого не скрывал. - Что ты можешь знать о драконах?
- Я знаю не так уж много, это так. Но я служил в Королевской Гавани, когда на Железном Троне сидел король Эйерис, и не раз проходил под драконьими черепами, украшавшими стены тронного зала.
- Визерис рассказывал мне об этих черепах, - сказала Дени. - Узурпатор снял их и спрятал куда-то - он не мог вынести того, как они смотрят на него, сидящего на украденном троне. - Она сделала Белобородому знак подойти поближе. - Скажи, ты знал моего отца? - Король Эйерис II не дожил до рождения своей дочери.
- Да, я имел эту великую честь, ваше величество.
- Как по-твоему, он был хороший человек, добрый? Белобородый очень старался скрыть свои чувства, но они ясно отражались у него на лице.
- Его величество... часто бывал приветлив.
- Часто, но не всегда? - улыбнулась Дени.
- Он мог быть очень суров с теми, кого считал своими врагами.
- Умный человек не станет делать короля своим врагом. Ты знал и моего брата, Рейегара?
- У нас говорили, что принца Рейегара по-настоящему никто не знает. Но мне посчастливилось видеть его на турнире, и я нередко слышал, как он играет на своей арфе с серебряными струнами.
- Слышал заодно с тысячью других на каком-нибудь празднике урожая, ввернул сир Джорах. - В следующий раз ты будешь утверждать, что был у него оруженосцем.
- Нет, сир, не буду. Оруженосцем принца Рейегара был Миле Моутон, а после него Рикард Лонмаут. Когда они получили свои шпоры, он сам посвятил их в рыцари, и они были с ним неразлучны. Принц дорожил также молодым лордом Коннингтоном, но самым близким его другом был Эртур Дейн.
- Меч Зари, - восторженно молвила Дени. - Визерис говорил мне о его чудодейственном белом клинке. По его словам, один только сир Эртур во всем государстве мог соперничать с нашим братом.
Белобородый почтительно склонил голову.
- Мне не пристало оспаривать слова принца Визериса.
- Не принца - короля. Он был королем, хотя и не царствовал. Визерис Третий. Но почему "оспаривать"? - Она ожидала не такого ответа. - Сир Джорах как-то назвал Рейегара последним драконом - значит, он уж, наверное, был непревзойденным воином?
- Ваше величество, принц Драконьего Камня в самом деле был превосходным воином, но...
- Продолжай. Со мной ты можешь говорить откровенно.
- Как прикажете. - Старик оперся на посох, наморщив лоб. - Непревзойденный воин - красивые слова, ваше величество, но словами битв не выигрывают.
- Битвы выигрывают мечами, - вмешался сир Джорах, - а меч принц Рейегар умел держать.
- Это так, сир, однако... Я видел сотню турниров и больше войн, чем мог бы желать, и как бы силен, проворен или искусен ни был тот или иной рыцарь, всегда найдутся другие под стать ему. Рыцарь выигрывает один турнир и терпит поражение в самом начале другого. Поскользнется на траве или съест что-нибудь не то за ужином накануне. На победу может повлиять что угодно: перемена ветра, - старик взглянул на сира Джораха, - или повязанный на руку знак отличия дамы.
Мормонт потемнел.
- Поосторожнее со словами, старик.
Дени поняла, что Арстан видел сира Джораха на турнире в Ланниспорте. Тот сражался тогда с повязанной на руке лентой и завоевал не только победу, но и даму, Линессу из дома Хайтауэров, высокородную и прекрасную. Она стала его второй женой, но впоследствии разорила его и бросила. Он до сих пор вспоминал о ней с горечью.
- Не сердись, мой рыцарь. - Дени коснулась руки Джораха. - Арстан не хотел тебя обидеть, я уверена.
- Я повинуюсь, кхалиси, - проворчал он.
- Я мало что знаю о Рейегаре, - сказала Дени Арстану. - Только то, что рассказывал Визерис, а он был ребенком, когда наш брат погиб. Каким он был на самом деле?
- Прежде всего одаренным, - подумав немного, сказал старик. - Решительным, целеустремленным, с сильным чувством долга. О нем рассказывают одну историю... сир Джорах тоже должен ее знать.
- Я хочу услышать ее от тебя.
- Как угодно. В детстве принц Рейегар был заядлым книгочеем. Он научился читать так рано, что все говорили, будто королева Рейелла не иначе как проглотила пару книг и свечку, когда носила его. Принц не любил играть с другими детьми. Мейстеры превозносили его ум, но рыцари его отца невесело пошучивали, говоря, что Бейелор Благословенный возродился снова. Но однажды принц вычитал в своих пергаментах нечто, вызвавшее в нем коренную перемену. Никто не знает, что это было, но как-то утром мальчик появился на дворе, где рыцари облачались в доспехи, подошел к сиру Виллему Дарри, мастеру над оружием, и сказал: "Мне понадобятся доспехи и меч. Видимо, я должен стать воином".