- Трезубец вышел из берегов, - сказал он Джейме, - и переправа даже у Рубинового брода будет небезопасна. Прошу вас передать мои наилучшие пожелания вашему отцу.
- Если вы передадите мои Роббу Старку.
- Непременно.
Часть Бравых Ребят собралась во дворе посмотреть, как они уезжают. Джейме направил к ним коня.
- Золло! Как любезно, что ты вышел меня проводить. Паг, Тимеон, вы будете по мне скучать? А ты, Шагвелл? Ничего смешного не придумал, чтобы скрасить мне дорогу? И Рорж тут! Пришел поцеловать меня на прощание?
- Отцепись, калека, - сказал Рорж.
- Если ты настаиваешь. Но не печалься, я еще вернусь. Ланнистеры всегда платят свои долги. - Джейме повернул коня и присоединился к Уолтону с его двумя сотнями солдат.
Лорд Болтон снарядил его как рыцаря вопреки отсутствующей руке, превращавшей воинское облачение в комедию: меч и кинжал на поясе, щит и шлем на луке седла, кольчуга под темно-коричневым камзолом. У Джейме, однако, хватило ума отказаться и от ланнистерского льва, и от чисто-белого щита рыцаря Королевской Гвардии. Он разыскал в оружейной побитый и облупленный старый щит, на котором еще можно было различить большого черного нетопыря дома Лотстонов на серебряном и золотом поле. Лотстоны владели Харренхоллом до Уэнтов и в свое время были могущественным родом, но все они давно уже вымерли, и никто не мог воспрепятствовать Джейме пользоваться их гербом. Теперь он никому не родич, не враг и не гвардеец - короче говоря, он никто.
Они покинули Харренхолл через менее грандиозные восточные ворота и через шесть миль, расставшись с Русе Болтоном и его войском, повернули на юг по озерной дороге. Уолтон намеревался возможно дольше избегать Королевского тракта, предпочитая проселочные дороги и звериные тропы близ Божьего Ока.
- По Королевскому тракту ехать быстрее. - Джейме не терпелось увидеть сестру. Если поторопиться, он, быть может, даже успеет к свадьбе Джоффри.
- Я не хочу неприятностей, - сказал Уолтон. - Одни боги знают, кто может нам встретиться на этом тракте.
- Да кого тебе бояться? У тебя двести солдат.
- У неприятеля может оказаться еще больше. Милорд велел мне благополучно доставить вас к вашему лорду-отцу - это самое я и собираюсь сделать.
"Я здесь уже проезжал", - подумал Джейме, через несколько миль увидев заброшенную мельницу у озера. Теперь здесь все заросло сорными травами. Он помнил Мельникову дочку, которая застенчиво улыбнулась ему, а сам мельник крикнул: "На турнир в другую сторону, сир", - как будто Джейме сам не знал.
Король Эйерис устроил целое представление из принятия Джейме в рыцари его гвардии. Джейме произносил свои обеты перед королевским павильоном, преклонив колени на зеленой траве, в белых доспехах, и половина королевства смотрела на него. Когда сир Герольд Хайтауэр поднял его и накинул белый плащ ему на плечи, толпа издала рев, который Джейме помнил до сих пор. Но в ту же ночь Эйерис стал мрачен и заявил, что семеро гвардейцев ему в Харренхолле не нужны. Джейме приказал вернуться в Королевскую Гавань и охранять королеву с маленьким принцем Визерисом, оставшихся дома. Белый Бык предложил взять эту обязанность на себя, чтобы Джейме мог принять участие в турнире лорда Уэнта, но Эйерис отказал. "Здесь он славы не завоюет, - сказал король. - Теперь он мой, а не Тайвина, и будет служить, как я сочту нужным. Я король, я и приказываю, а он повинуется".
Тогда Джейме впервые понял, что получил белый плащ не за мастерство в обращении с мечом и копьем и не за подвиги, совершенные в битве с Братством Королевского леса. Эйерис выбрал его, чтобы насолить отцу, лишив лорда Тайвина наследника.
Даже теперь, столько лет спустя, это наполняло Джейме горечью. А в тот день, когда он ехал на юг в своем новеньком белом плаще, чтобы стеречь пустой замок, это было и вовсе невыносимо. Он сорвал бы с себя этот плащ, но было уже поздно. Он принес клятву, которую слышало полкоролевства, а в Королевской Гвардии служат пожизненно.
С ним поравнялся Квиберн.
- Рука не беспокоит?
- Меня беспокоит ее отсутствие. - Утром бывало хуже всего. Во сне он всегда был целым, а на рассвете, пробуждаясь, чувствовал, как шевелятся его пальцы. Это был дурной сон, шептала часть его души, до сих пор отказываясь верить, дурной сон, только и всего. Но потом он открывал глаза.
- Кажется, ночью у вас была гостья, - сказал Квиберн. - Надеюсь, вы получили удовольствие?
Джейме ответил ему холодным взглядом.
- Она не сказала, кто ее послал.
- Лихорадка у вас почти прошла, и я решил, что вам не повредит немного поразмяться, - со скромной улыбой сказал мейстер. - Пиа весьма искусна, вы не находите? И очень... услужлива.
Что верно, то верно. Она шмыгнула к нему в комнату и освободилась от одежды так быстро, что Джейме подумал, будто это ему снится.
Возбуждение он испытал только тогда, когда женщина забралась под одеяло и положила его здоровую руку себе на грудь. Она хорошенькая, ничего не скажешь. "Я была совсем девчонкой, когда вы приехали сюда на турнир лорда Уэнта и король вручил вам белый плащ, - призналась она. - Вы были такой красивый, весь в белом, и все говорили, какой вы храбрый рыцарь. Иногда, бывая с мужчиной, я закрываю глаза и притворяюсь, будто это вы, с вашей гладкой кожей и золотистыми локонами. Вот уж не думала, что взаправду буду вашей".
После этого ему было не так-то легко отослать ее прочь, но Джейме сделал над собой усилие. "У меня уже есть женщина", - напомнил он себе.
- Вы посылаете девиц всем, кому ставите пиявки? - спросил он Квиберна.
- Лорд Варго посылает их ко мне куда чаще. Он распорядился, чтобы я осматривал их перед тем, как... достаточно сказать, что однажды ему не повезло в любви, и с тех пор он стал осторожен. Но будьте уверены: Пиа совершенно здорова, как и наша девица Тарт.
- Бриенна? - насторожился Джейме.
- Крепкая девушка и все еще невинна. По крайней мере была прошлой ночью.
- Он хотел, чтобы вы ее осмотрели?
- Разумеется. Он человек разборчивый.
- Это имеет отношение к выкупу? Отец требует доказательства ее невинности?
- А вы разве не слышали? От лорда Сельвина прилетела птица в ответ на мою. Вечерняя Звезда предлагает за дочь триста драконов. Я говорил лорду Варго, что никаких сапфиров на Тарте нет, но он меня не послушал. Он убежден, что Вечерняя Звезда хочет его надуть.