— Спасибо, Андрей Петрович...
— Постой, — перебил Чилима Стрижов, возвращаясь к прежней теме, — а если бы я решил в партию вступить, ты бы мне рекомендацию дал?
— Не надеешься?
— Надеюсь, но не имею стажа.
Стрижов помолчал, а потом сказал:
— Я, Василий Иваныч, понимаю, что мне с этим делом следует повременить. Рано мне еще вступать, поработать надо.
— Как хотите, только здесь нет ничего невозможного.
— Подожди-ка, Василий Иваныч, — прервал его Стрижов. — Я ведь все время работал с простым людом на Волге. Да и сам вышел из простого народа, учился на медные гроши. Ты, наверное, знаешь моего дядюшку Пронина.
— Хорошо знал этого скрягу. Вы, Андрей Петрович, не обижайтесь. Это ведь правда.
— Я не только не обижаюсь, но и сам так думаю. Когда я учился и подыхал с голоду, а у моего дядюшки в подвале гнили сто тысяч, он не мог для меня выделить хотя бы красненькую. Как же назовешь его иначе после этого! А когда я выучился, стал работать, то и сам кое-что заимел... И вот за это «кое-что» теперь приходится расплачиваться, — Стрижов тяжело вздохнул.
— Вы, Андрей Петрович, пожалуй, уже все исправили. Кстати, читали полученный из главка бюллетень? О вас там пишут очень хорошо. Считают вас примерным директором.
— По-моему, я все отдаю производству. И сеть наша растет, и люди растут. Когда я пришел на это производство, ты, к примеру, был рядовым рабочим, а теперь — начальник цеха.
Вскоре после разговора со Стрижовым Чилим отправился к секретарю райкома.
— Ну, как дела, молодой секретарь? — спросил Дернов.
— Плохи, Тихон Кузьмич, — Чилим устало опустился на стул. — Хотя и выбрали меня, а вряд ли я справлюсь с такой работой.
— Зря не говори, Василий, я слежу за твоей работой и вижу, что ты хорошо справляешься, Ничего, ничего, привыкай, друг.
— Добро, — ответил Чилим и умолк.
— Вопрос какой ко мне имеешь? — спросил, пристально глядя на Чилима, Дернов.
— Тихон Кузьмич, — начал Василий, — будучи на моем месте, как бы вы ответили нашему директору, если бы он у вас спросил о вступлении в партию?
— Ответил бы, что в уставе партии, в первом же параграфе все сказано.
— Это я знаю и сказал так. Но Стрижов-то ведь не рабочий от станка и не просто служащий, а бывший хозяин пароходов.
- Ну и что же? Ты согласишься со мной, что и твоя жена когда-то тоже была купчихой, а теперь — член партии.
— Что вам далась моя жена, если она порвала со своими еще до революции. Да и какая она была купчиха!
— Да не сердись, Василий, это просто к слову пришлось. А Стрижов... Он, по-моему, честно работает и старается к тому ж. С нами он.