Прочитан эту пожелтевшую вырезку, Надя поникла головой. Почему же это ни мама, ни тетя Дуся об этом не говорят? — Она бросила альбом под тряпки и, заперев квартиру, быстро сбежала по лестнице. Передавая ключ дворнику, Надя спросила:
— Послушай, дядя Агафон, ты ведь давно у нас работаешь, наверное, хорошо знал моего отца?
- И не только вашего отца, а и дедушку хорошо помню. Чай, мы с ним из одной деревни, — ответил дворник.
— Ну вот и хорошо, старенький мой, — потрепав его за бороду, улыбнулась Надя. — A душу подогреть хочешь?
— Оно бы, конечно, и охота, барышня, да я боюсь, как бы не узнала Катерина Матвеевна. Она больно не любит...
— Ничего, ты понемножку, я тебе сама принесу. Ладно?
Дворник только качнул головой, а Надя быстро пошла в магазин к матери.
— Что скоро проснулась? — спросила мать вошедшую в конторку Надю.
— Выспалась.
Белицина, сидя в своей уютной конторке, всегда следила за ходом всего торгового дела. Сегодня же ее занимали другие мысли. «Как же быть с Надюшкой? Все-таки, видимо, придется ее поставить за кассу, чтоб она была на глазах и с книжками поменьше возилась. Да за работой, на людях, она и рыбака своего скорее позабудет».
У матери в молодости тоже были грешки, и поэтому она многое прощала дочери.
— Знаешь чего, дочка, — ласково заговорила мать, — чтобы тебе не скучать одной дома с этими книжками, не лучше ли сесть за кассу? Как ты думаешь?
— А Степаниду куда?
— Для Степаниды найдем место. Право, лучше бы тебе...
Надя не могла угадать мыслей матери, согласилась. Да и прекословить нельзя было: кругом виновата...
— Ладно, завтра выйду. Дай-ка мне рублевку!
— Зачем она тебе?
— Новую ленточку хочу купить, — улыбнулась Надя.
На обратном пути Надя забежала в казенку, купила полбутылочку и, получая ключ от дворника, сунула ему, шепнув:
— На-ка вот, промочи немножко свое горлышко!..
— Ах, спасет тебя Христос, барышня! Дай тебе бог хорошего жениха.
— Уже дал.
— Хороший ли?
— Как раз по мне. Ты его видел.
— Это тогда, прошлой-то зимой был? Знаю, знаю, милая, славный паренек. Да разве за твою доброту тебе бог не даст?! Он, чай, батюшка, все видит, — пел обрадованный дворник.
— Только смотри, тете ничего не говори.
— Что ты, милая...
— Ты вот чего, дядя Агафон, выпей немножко, да я хочу кое о чем тебя спросить.
— Ага, пожалуйста, — вышибая пробку, крякнул он и начал разрезать луковицу.
— Ах ты, батюшки, — спохватилась Надя, — закуски-то я позабыла тебе купить.
— Ничего, барышня, не надо, это самая лучшая.
Старик выпил маленький стаканчик и, закусывая луковицей, приготовился отвечать. Но в это время мимо окна сторожки промелькнула тень. Он живо припрятал водку и закуску и уже сидел на табурете как ни в чем не бывало.
— Тетя Дуся сюда тащится, — сказала Надя и пошла ей навстречу. Так и не удалось Наде узнать что-либо от дворника о своем отце.
А дворнику было что рассказать. Действительно, он помнил Надиного дедушку, Петра Герасимовича Белицина, он помнил и то, как родители Петра умерли с голоду в деревне Вьюшкиной; в тот засушливый год выгорела половина деревни, прихватив и избенку Белициных. Сжалился над Белициным лавочник Преснов, взял его к себе за кусок хлеба в работники.
Так в деревне все его и звали: «Петька — Преснов работник». Часто Преснов брал Петра в город, когда ездил за товаром. И почти всегда останавливался у купца Бахтеева, у которого брали в кредит москательные товары. Спустя два года Преснов стал провожать его одного за покупкой товаров.
Бахтеев долго приглядывался к молодому парню, проверяя его честность, и наконец пригласил к себе.
Петр тогда отказался, но задумался. Через некоторое время, когда после ссоры Преснов прогнал его, Петр перешел к Бахтееву.
Бахтеев оценил его достоинства и через два года назначил доверенным по закупкам товаров. Петр и на этой должности проявил свои способности.
Теперь Белицина стали называть уже не Петькой, а Петром Герасимовичем. Увеличивался капитал Бахтеева, и Петр Герасимович тоже не зевал. На пятый год службы он сумел купить каменный двухэтажный дом на окраине города. Вскоре он ушел от Бахтеева и открыл свою торговлю железо-скобяными товарами. В тот же год он женился на дочери крупного мясоторговца Лабинцева Сашеньке и получил в приданое каменный дом.