— Что ты чувствуешь? — Я взяла в руки кружку и подула, сгоняя жар. Взор прилип к светлой пенке. — Сегодня что-то изменилось?
Кровь в венах остыла в ожидании ответа.
— Изменилось.
Я вскинула взгляд к лицу Ирия — хмурый или задумчивый?
— Вчера мне это в голову не приходило, но сегодня утром я понял, что нам надо не просто встречаться, а почаще спать вместе. Мне понравилось. — На пухлых губах засверкала улыбка. Я облегченно вздохнула, напряжение схлынуло.
— А что чувствуешь ты?
Невзирая на то что я держала в руках чашку, а на коленях лежал поднос с аппетитными булочками, Ирий неосторожно плюхнулся рядом — матрац покачнулся, несколько капель кофе соскользнули на руку. Я сердито цокнула языком.
По мановению волшебных пальцев капли спрыгнули на поднос к салфеткам.
— Так что? — Наглец притулился ко мне, мягко приобнял за плечи, пробуждая трепет в теле. Мысли роились, смущение засело комом в горле, жалило жаром щеки. Чем дольше думаю, тем сложнее сказать. Лучше быстрее сорвать с языка слова.
— Мне кажется, я…
Настойчивый стук оборвал мысль. Мы с Ирием повернули головы к двери.
— Что опять… Зря не повесил табличку «Не беспокоить». Подожди, сейчас вернусь. — Он спрыгнул с кровати, выскочил в гостиную и скрылся за углом. Я отпила кофе, не ощущая вкуса. Что-то насторожило. Секунды тишины резали нервы.
Шум потасовки. Мужские голоса. Чашка выскользнула из рук. Я скинула поднос, подхватываясь с кровати. Черное пятно живо растекалось по простыням. Меня прошиб холодный пот, я дрожащими руками запахивала халат, крепко завязывала пояс. Сердце бешено колотилось о ребра.
Бежать! Куда? В окно? Я едва дернулась к тумбочке — подниму, разобью стекло… Но на пороге нарисовался огромный мужчина в полицейской форме.
— Беатриса Гилмур? Пройдемте со мной.
Нет… Я пятилась, судорожно мотая головой. Слезы хлынули, заливая взор. Где Ирий? Где? Почему он не рядом?
— Ирий! — крикнула я что было сил. Тишина.
— Мисс Гилмур, прошу вас.
Ягодицы уперлись в угол тумбочки.
— Нет, я не Беатриса, вам показалось, — шептала я. Дикая дрожь невыносимо колотила. Мужчина нахмурился, сверился с планшетом, фыркнул и развернул экран ко мне.
— Не узнаете себя?
То уродливое фото, где я без волос. Пальцы невольно прижались к лицу — я полностью оголилась перед Ирием, сняла последнюю маску. Не попроси он — я бы в жизни не показала за порогом дома кому-то свою внешность.
Мне конец. Ноги подкосились. Я упала на пол, в коленях выстрелила боль. Руки тряслись, слезы душили, я сжалась в комочек, пряча лицо за волосами.
— Мисс Гилмур, если вы не пройдете со мной добровольно, мне придется увести вас силой.
— Нет, нет, нет…
Достать незаметно кисть. Быстро перерисовать черты. Пусть потом кому-то докажет, что видел Беатрису! Я коснулась влажными пальцами предплечья, где теплилась волшебная кисть, и замерла. Смерть или тюрьма?
Глава 26. Ирий
Голова раскалывалась. В нос бил химический запах.
Беатриса!
Я встряхнулся, жмурясь. Подо мной стул, запястья скованы сталью. Наручники. Мне раз плюнуть их раскрыть магией без ключа, но в комнате я наверняка не сам. С резью в глазах приподнялись веки.
Отец сидел напротив в кресле, держа на колене шлем. Сукин сын. Я сжал кулаки — ярость распирала, самообладание трещало по швам.
— Что ж, Ирий, благодарю за помощь в расследовании. Столь большой успех не поможет тебе вернуться в агентство, но у меня для тебя есть другое вознаграждение. — Он подался вперед и свел светлые брови. — Ты не сядешь за решетку вместе с ней.
Как не вмазать ему? Как не сломать челюсть? Отец продолжал:
— Укрытие преступницы. В течение месяца? На вечеринке познакомились? Наверно, девочка стоит внимания, раз так шустро посадила тебя на крючок.
— Пошли в участок. — Я поднялся. — Дам показания.
— Ты никуда не пойдешь. — Он встал следом. — Ты забудешь, что спал с ней, встречался, или чем вы там занимались… Потому что те люди, которые пострадали от ее действий, заплатят миллионы прокурору и судье, чтобы упаковать ее за решетку как можно на дольше. Ей еще очень повезет, если в тюрьме не прирежут. А если ты всунешь нос — отыграются на тебе тоже. И на мне, конченый придурок! Хватит портить мою репутацию!
Рассвирепел. Неужели? Даже злость моя поутихла — смех рвался наружу. Миллионы? У меня в багажнике полмиллиарда. Я заплачу больше и найму самых профессиональных адвокатов в Калинидиксе.