В голове рождались строчки. Грустные, разрывающие душу. Я вывернулся, достал из кармана смартфон и записал их. Новая песня?
— Однажды Фэргюс хотел ударить Тришу, но я не позволила, — пробормотала миссис Гилмур осипшим голосом. — Сказала ему, бей меня за то, что недосмотрела, не ее.
Она снова затряслась в моих руках. Я вздохнул. Разбить бы сукиному сыну морду, а толку? Сломанный нос мозг не исправит. Поможет тюрьма или могила.
— Почему он хотел ударить Беатрису?
— Триша часто пропадала…
Пряча взор, миссис Гилмур поднялась и села на кровать. Я встал. Письменный стол размещался у подоконника — удобно выбираться. Могла Беатриса переоборудовать с помощью Духа окно так, чтобы оно открывалось? Или легко вынималось? Я уперся раскрытыми ладонями о стол и подался к стеклу. Щели в раме великоваты. Обычный человек не рискнет выбраться из окна на улицу, ибо компрессор затянет в свой зев. Выберется через окно лишь тот, кто подчинит пух.
— Пропадала она обычно после школы, или ночью. Но не дольше, чем на полчаса. А последние два года надолго, по три часа ее не было. Мальчик появился…
Я слегка надавил на раму — окно съехало на сантиметр. Опа-па.
— Мы боялись, понимаете, что она забеременеет рано, как моя доченька… И непонятно от кого… Триша однажды привела своего парня домой, познакомить с нами. Мне он понравился, вежливый, спокойный, будущий программист…
— Программист? — Я резко обернулся.
Это многое объясняет. Она добывает информацию, а он — тайно продает. Безупречный союз. Жаль, сядут в разные тюрьмы. Конец большой любви близко.
— Да. Фэргюсу мальчик не понравился, и он запретил Трише с ним видеться, — мямлила миссис Гилмур, комкая платок. — Она не послушалась. Тогда он хотел ее ударить, а я заступилась… Но Тришу надо было наказать. Я подсыпала ей снотворное в еду и коротко остригла ее, пока она спала.
Да уж…
— Как звали парня Беатрисы?
— Келлан вроде…
— Вы полиции рассказывали о том, что она убегала?
— Да, но понимаете, Фэргюс считает, что у меня плохо с памятью. Что-то забываю, что-то придумываю… Он меня водил к доктору — доктор сказал то же, дал справку. Полиция не записывала мои слова. Фэргюс говорил про Тришу другое… Что она не пропадала… А мне кажется, пропадала.
Неплохо устроился. Подкупил врача, застраховался от того, что жена в конце концов не вытерпит и пойдет снимать побои. Никто ей не поверит. А про Беатрису говорил только хорошее, потому что начни он рассказывать, как она сбегала из дому, начнутся вопросы: почему? Вдобавок в школе репутация пошатнется — как это Беатриса сбежала из дому? Похитили ее!
Мое время истекало. Я поправил пиджак, подхватил дипломат и, стараясь говорить вежливо, молвил:
— Послушайте, я, конечно, не врач, но, по-моему, у вас с памятью все нормально. А ваш муж — придурок и слабак. Почему? Да потому что он не в состоянии о себе позаботиться! Буйный ребенок-переросток! Вы, миссис Гилмур, даже не подозреваете, но вы намного сильнее его. Вы, я уверен, работаете больше него, потом приходите домой и успеваете постирать, приготовить еду, поухаживать за «ребенком». Вы достойны лучшего. А он… не имеет никакого права с вами так обращаться.
Она слушала с приоткрытым ртом и замешкалась с ответом, когда я закончил. Изменят ли мои слова что-то? А большего я сейчас, к сожалению, сделать не могу.
Я вышел через дверь, захлопнул ее и на лестнице за углом отлетел домой. Без десяти восемь утра. Вместо того чтобы собираться на репетицию, я уселся в кресло с бутылкой воды в обнимку и пялился на фото Беатрисы. И чем мне помог визит к опекунам? Особо ничем. Разве что убедился: на фото действительно бесовка.
Наверно, раны не в одиночку зализывала. Как ее парень отпустил играть девочку из эскорта? Деньги не пахнут?
Я с отвращением захлопнул смартфон и подхватился. Лечь бы отоспаться, голова раскалывалась — мысли о том, как найти бесовку, ни на миг не унимались, роились, жужжали, кружились. Сработает ли план? Я покосился на дверь спальни.
Репетиция как нельзя кстати.
Как ни странно, Арвид приперся в студию огурчиком. А я — квашеным помидором. Инструмент не держал в руках со вчерашнего утра. И рассчитывал, что больше не возьму. Вокалист, видимо, тоже.
Его нахмуренная физиономия меня улыбнула.
— И я не рад тебя видеть, — произнес я, закрывая за собой дверь студии. Арвид опустил взор к гитаре и продолжил настраивать струны.
— Ты вчера толком не объяснил… Что случилось на вечеринке?
Ночью, часа эдак в три, ко мне снизошла идея, как выкрутиться перед миссис Шефер. Но с Арвидом делиться ею не стоит.