У меня посветлело на душе. Я взял кофе, который протянул мне Арвид, и отпил, наслаждаясь приятной горечью.
— Пожалуй, придется офису немного потерпеть без такого ценного сотрудника, как я. Отпуск я ни разу не брал за все время, но о нем обычно предупреждают заранее. Поеду завтра в офис и договорюсь с начальницей. Соберемся завтра на девять, чтобы я успел съездить в офис?
— Не вопрос.
Из другого конца коридора донесся мелодичный стук каблуков. Я повернул голову: из-за угла выплыла королевской походкой девушка в мятном пиджаке и короткой юбке. Она прижимала к груди огромную папку, шла медленно, выписывая бедрами восьмерку. Ее глаза спрятаны за квадратными очками, лицо красивое, каштановые волосы струились волнами до талии.
— Так что не парься, Ирий. — Арвид положил руку мне на плечи.
Она будто не видела нас. Смотрела только вперед, пока не поравнялась с кофейным автоматом, повернувшись к нам спиной. Мятная юбка соблазнительно огибала бедра и ягодицы.
Ноги стройные. Я бы провел ладонью по внутренней стороне бедра, пока край юбки не собрался бы в гармошку до самых трусиков.
Арвид сжал мое плечо:
— Слышишь меня?
Девушка резко развернулась к нам: череда вспышек камеры смартфона ослепила. Подрываясь на ноги, я расплескал кофе, швырнул стаканчик куда подальше, выругался от боли в левой голени и помчался. Бесовка — без сомнений — сорвалась с места сразу, как я встрепенулся.
— Стой!
Глава 17. Беатриса
Чертовы каблуки! Остановлюсь, чтобы снять, догонит! Он почему-то прихрамывал на левую ногу. Лупил пяткой стену со злости, когда ночью вернулся в спальню и не застал в ней меня?
Коридор закончился лифтом и лестницей. Я рванула к ступенькам.
— Стой, черт тебя подери!
Крик Ирия не останавливал меня, он наоборот подкидывал адреналина в кровь. Легкие горели огнем, ноги подкашивались, на предпоследней ступеньке я споткнулась и полетела лицом вперед.
Меня насквозь прошили тысячи нитей и дернули назад, замедляя падение — я мягко приземлилась на плитку. Как так? Мой нос должен бы размозжиться всмятку, колени разбиться, что-нибудь сломаться или вывихнуться. А я лежала на плитке целая и невредимая, тяжело дыша. Пульс бешено бился в висках. За спиной тишина. Тело колотила дрожь. Я приподнялась, опираясь влажными ладонями о холодную плитку, и развернулась.
Ирий стоял на две ступеньки выше, его грудь ходила ходуном под желто-черной клетчатой рубашкой. Поднимусь — поймает. Его руки будто готовились к атаке — напряглись мускулы на предплечьях, что выглядывали из-под закатанных рукавов.
Он шагнул вниз. Я отползла к стене. Невыносимо смотреть на его лицо. Перед глазами вставали картины нашей ночной сладкой игры. Ирий в одном белом махровом халате, который часто удачно распахивался… Его бесстыжие голубые глаза, его настойчивый язык, его быстрые и сильные руки… Безумная игрушка и твердый, как сталь, член во мне… Возбуждение запульсировало внизу живота, жар окатил с ног до головы. Я таращилась на мужские бедра, обтянутые темными джинсами. Он шагнул еще и откинул с дороги мои туфли, что спали в полете.
Слышно, как тряслась испуганно и стучала зубами моя уверенность в себе? Я закусила щеку изнутри. Бежать! Босиком лучше! Ну же!
Но Ирий пришиб меня к полу просто тем фактом, что он рядом. Поставил свои колени около моих и взял меня рукой за горло: властно и осторожно, заставляя приподнять голову. Прикосновение жгло током. В горле рождались всхлипы.
Его пухлые губы прижались к моим — и на меня обрушилась лавина ощущений. Я замычала, залупила кулаками по его плечам. Пусть ему будет так же больно, как мне. Пусть он так же страдает! Я впилась короткими ногтями в крепкие мышцы на его лопатках. Он мягко, но настойчиво надавил пальцами на мои щеки, заставляя меня разомкнуть челюсти.
Я резко расцепила зубы и сжала ими пухлую нижнюю губу. Рычание Ирия пронеслось мелкой дрожью по моим губам. Он запустил пальцы в волосы на моем затылке и как-то просунул язык в мой рот. Меня разрывало на части. Я сильнее залупила кулаками по его плечам, толкала в грудь…
— Ирий! — позвал Арвид этажом выше.
Мы застыли на секунду. Ирий разорвал поцелуй, взял меня за руки и помог подняться, но не отпустил, держал крепко, пока я всовывала ноги в туфли.
— Пошли отсюда, — прошептал он на ухо и повел за собой вниз. Я бы вырвалась, или лейкопластырь достала с запястья, одна рука освободилась, вот только разбежались все причины уйти.
У меня не осталось дома, денег, единственного близкого человека, есть лишь безумная интрижка. От нее тоже отказаться? Придется, но, может, не сию секунду?