Мы с Адамом, строя наши теории, пару раз говорили о генетике. Например, в тот момент, когда мне привиделась маленькая Кортни, стоящая в одиночестве возле зоопарка. Но мы так ни до чего и не додумались и, естественно, не сделали никаких выводов. Мы разработали отличный план, как украсть мои медицинские записи, но реализовать его так и не удалось, потому что я застрял в две тысячи седьмом году. И нас интересовала моя карта, а не моей матери.
Мы с Кортни совсем не знали ее. Она умерла от осложнений всего через несколько дней после родов. Отец не хотел говорить о ней, поэтому, когда мне исполнилось лет семь или восемь, я перестал спрашивать. Как можно мечтать о матери, когда у тебя ее никогда не было? Я ведь не знал, как это бывает по-другому.
Я остановился, и Кортни повернулась ко мне.
— Ты считаешь, дело в маме? — переспросил я.
Но даже если бы я захотел взглянуть на ее медицинскую карту, где ее найти? Мамы уже так давно нет в живых. Кроме того, подобные документы не так просто украсть.
Кортни пожала плечами и спросила:
— Может быть, именно поэтому доктор Мелвин постоянно сканирует наши головы?
Не знаю, отчего — из-за догадки Кортни или от нехватки сна и еды, но у меня внезапно закружилась голова, и я почувствовал себя хуже, чем несколько часов назад.
— Мне нужно присесть.
Она потащила меня за руку к скамейке.
— Ты такой бледный! С тобой все в порядке?
Капли пота выступили у меня на шее и стали стекать за воротник рубашки.
— Я просто… устал.
Я лег на скамейку, вытянулся и закрыл глаза. Кортни провела рукой по моему лбу, стирая холодный пот. Мне нужно вернуться в две тысячи седьмой год, пока я не потерял сознание или не случилось что-нибудь более серьезное, что потребует медицинского вмешательства. Это было бы забавно! Но где же, черт возьми, агент Фриман? Этот прыжок окажется бессмысленным, если я так и не увижу его.
Я открыл глаза и прикоснулся к щеке Кортни:
— Боюсь, мне не следует дольше здесь оставаться. Хорошо?
У нее в глазах стояли слезы:
— Я ведь не буду этого помнить, да? Когда ты вернешься в две тысячи седьмой год, я тут же обо всем забуду?
У меня свело горло, и, стараясь сдержать слезы, я выдавил из себя:
— Мне так не кажется.
Она кивнула:
— Как будто я видела сон наяву, да?
— Вот именно. Обычно так бывает, когда не хочешь смотреть в лицо реальному миру. — Я медленно поднялся на ноги, и она поддержала меня за талию.
— Кортни, я люблю тебя.
— Я тоже люблю тебя, даже если никогда не признаюсь тебе в этом, — прошептала она.
Я почувствовал, что сделал шаг назад, хотя и не хотел этого. Только что сестра обнимала меня, и вдруг вместо тепла ее тела я ощутил холод.
Кортни была очень храброй и никогда не бросила бы истекающую кровью Холли одну. Моя сестра всегда поступала правильно. И если благородство чего-то стоит, то это я должен был умереть и лежать сейчас в земле, а не Кортни. Но из нас двоих, близнецов, я не только все еще жив, но и обладаю особыми способностями и могу путешествовать во времени.
В тот момент, когда свет вокруг меня уже почти померк, я увидел невысокого коренастого молодого человека приблизительно моего возраста, который приближался к Холли сзади, а за ним бежал мой отец. Я постарался запомнить его лицо и не отводил взгляд, пока это было возможно.
— Вот она! — услышал я крик этого парня.
— Не стреляйте! — взвизгнула Кортни, а потом они все исчезли. Или я исчез. И снова направился в свое чистилище.
Глава двенадцатая
Воскресенье, 9 сентября 2007 года,
21 час 20 минут
— Эй, с тобой все в порядке? — прокричал мне на ухо мужской голос.
— Он собирался убежать, не заплатив, а потом я увидела, что он отключился, — рассказывала официантка.
— Как долго он уже без сознания? — спросил еще кто-то.
— Около десяти минут, — ответила девушка.
Лучше не бывает! Теперь вход сюда мне заказан.
Открыв глаза, я уставился в потолок. Нужно было немедленно встать с пола. Это было нелегко, но с помощью менеджера кафе мне удалось подняться на ноги.
— Извините, у меня слегка закружилась голова… гм, видно, уровень сахара упал, — пробормотал я.
Менеджер загородил мне дорогу:
— Может быть, вызвать «скорую помощь» вместо полиции?
Полиция? Черт возьми!
Официантка держала в руке мой бумажник и снова топала ногой.
— Его кредитная карта не принята к оплате. Мне кажется, это подделка!
Ну и ну!
— У меня есть другая карта и немного наличных.