— Эй, Хол, это было твое последнее занятие?
Я тут же принялся оттирать грязной тряпкой невидимое пятно с белой стены и делал вид, что очень сосредоточен на этом занятии.
— Да.
— Ты не хочешь пойти куда-нибудь перекусить? Может быть, съедим по бургеру? — поинтересовался он.
Я рассмеялся про себя и покачал головой.
— Я не могу. У меня…
Он хмыкнул и дернул Холли за волосы:
— Ничего страшного.
— Тоби, я серьезно, в этом семестре у меня углубленная программа по двум предметам…
Он поднял руку, чтобы она замолчала, и посмотрел в мою сторону:
— Это ты Джексон, да?
Я подошел к ним поближе:
— Да.
Он стоял, прислонившись спиной к стене, и снова пялился на Холли.
— Джексон, если девушка отказывается встретиться с тобой в пятый раз за две недели, что это, по-твоему, значит?
Я едва не лишился дара речи, но взял себя в руки. Еще чего доброго подумают, что я не в состоянии нормально разговаривать.
— Может быть, она не ест мясо?
Холли улыбнулась.
— Она ест то, что заменяет мясо, — сказала Джана, приблизившись сзади. — Ты учишься в школе?
— Нет.
Все трое замерли в ожидании объяснений. Я мысленно напомнил себе, кем являюсь в настоящий момент.
— Я не хожу в школу.
— Учишься дома? — удивился Тоби.
— Нет, я бросил учебу… Ну, то есть уже сдал все тесты по программе.
— Значит, ты уже в колледже? — спросила Джана.
— В тебе столько снобизма! Почему ты считаешь, что все должны учиться в колледже? — возмутился Тоби.
— Может быть, я и соберусь туда. Но пока еще не решил, — сказал я.
— Значит, тебе уже восемнадцать? — спросила Джана.
— Дайте Джексону хотя бы несколько дней освоиться, а потом уже набрасывайтесь на него, — сказал Тоби.
— Мне семнадцать.
— Как и Холли, — заметила Джана. — У нее недавно был день рождения.
Холли сделала круглые глаза и дернула Джану за руку:
— Нужно привести в порядок зал для малышей. Что мы все столпились вокруг новенького?
Майк вышел из своего кабинета, и я тут же снова принялся вытирать стену.
— Джексон, я ухожу через пару минут. Пойдем, я покажу тебе, как закрывать клуб.
— Майк, я могу это сделать, — прокричала Холли из дальнего угла. — Я все объясню Джексону, а завтра он уже сам справится.
Майк пожал плечами:
— Отлично!
Как только он ушел, Холли, Тоби и Джана побежали наверх, в тренажерный зал. Я увидел, что Холли встала на беговую дорожку, и снова принялся за работу.
Список дел на вечер был очень большой, и мне потребовалось много времени, чтобы справиться с ним, ведь я никогда не занимался ничем подобным. Я убирал рабочие инструменты, когда подошли Холли и Джана. Они достали из сумок бутылки с водой, а потом Холли сняла через голову черную рубашку-поло, под которой оказался ярко-розовый спортивный бюстгальтер. Ее волосы мелькнули прямо перед моим носом, и я уловил арбузный запах шампуня, который был мне очень хорошо знаком.
Потом Холли и Тоби вернулись наверх и продолжили изнурительный марафон на беговой дорожке.
— Они все время это делают, — сказала Джана, присаживаясь ко мне. — А я бег терпеть не могу.
— У меня дыхание сбивается только от одного взгляда на них, — признался я.
Минут двадцать они по очереди прибавляли скорость, а потом Тоби сдался.
— Наконец-то я выиграла! — сообщила Холли, когда они спустились вниз.
— Да пожалуйста, — пробормотал Тоби. — Я иду в душ.
— Кое-кто не умеет проигрывать, — нараспев произнесла Джана.
— Ладно, Холли. Я признаю поражение. — Тоби изящно склонился перед дверью в раздевалку.
Холли рассмеялась и села около своей сумки — как раз рядом со мной.
— Он ушел? — прошептала она.
Мой язык внезапно отказался повиноваться, и я смог лишь кивнуть, мысленно ругая себя за идиотское поведение. Ну, скажи хоть что-нибудь!
Холли плюхнулась на мат, лежавший у нее за спиной.
— Утром я точно не встану, но если ты расскажешь об этом Тоби…
Я наклонился над ней и, набравшись смелости, поинтересовался:
— И что тогда? Сделаешь так, чтобы меня уволили? Вывернешь все шурупы из креплений лестницы?
Она затряслась от смеха:
— Нет, я не стану ничего делать. Это была неудачная попытка тебя напутать.
Я протянул руку, чтобы помочь ей встать, и, поколебавшись, она схватилась за нее. Но, как только Холли оказалась на ногах, я разжал ладонь. Ее прикосновение напомнило мне слишком о многом.
— Я лучше пойду. Ты работаешь завтра?
— Да, я здесь почти каждый день.