…Пока не прозвучал выстрел – отчётливо и громко, словно похоронный звон во время грома.
Из груди Джубы Клэя фонтаном брызнула кровь, когда крупнокалиберный снаряд резко развернул и сбил мужчину с ног. Он грузно упал, перепачкавшись грязью. После столь бесцеремонного вмешательства псайкер оказался неспособным поддерживать бурю.
Полулёжа на спине и прикрывая глаза ладонью от стихающих разрядов молнии, Калкис потянулся другой рукой к воксу.
– Майор… – молвил он в отчаянной надежде, что тот услышит его.
Вилльерс опустил винтовку. От мощного всплеска адреналина и страха его руки дико тряслись. Из– за дождя и резких порывов ветра юноша не смог убить псайкера одним выстрелом, но, по крайней мере, нанёс смертельную рану.
Появление извергающей молнии бури ужасно напугало его, к тому же командир просветил юношу насчёт опасности псайкеров для честных и порядочных солдат, а также их пристрастия черпать колдовские силы из варпа.
И, будучи на поле боя, Вилльерс не хотел ещё больше усугублять положение.
Наступившие облегчение и изнеможение от совершённого под аффектом поступка подкосили ему ноги. Он почувствовал, как винтовка выскользнула из рук. Юноша почувствовал себя подавленным и слабым, но, по крайней мере, живым. Пока что.
Он отчаянно не хотел покидать окоп и совершать какие– либо движения, накрыв голову руками до тех пор, пока не стихнет буря и не закончится битва.
В прострации он подумал, разрешит ли ему это второй лейтенант Фенк. Он казался хорошим человеком, тем, кто понимал – иногда нужно было просто спрятаться, чтобы пережить в стороне все ужасы войны. И в те мгновения между выстрелом и убиранием оружия Вилльерс понадеялся, что Фенк пощадит их обоих… как вдруг вокруг его шеи сомкнулись чьи– то руки.
Он пытался бороться, но к тому времени, как Вилльерс осознал, что натворил благодаря своей чудовищной ошибке, и без того тусклый мир напитывался мраком, пока не провалился в бездну забытья.
Фенк бросил безжизненное тело рядового Вилльера в грязь и припал к земле, восстанавливая дыхание после того, как «мрачный хозяин» частично утолил свой голод.
Псайкер ещё был жив, что означало неизменность шаткого положения Фенка. Он видел, как лейтенант Калкис снял с колдуна оковы, также освободив его разум. Возможно, Фенк уже опоздал, и Калкис знал о пороке второго лейтенанта. Возможно, он в этот миг вызывал майора Регару, чтобы проинформировать о затаившемся в рядах вольпонцев убийце? Может быть…
Но Фенк осадил себя, поняв, что первым делом нужно разобраться с паранойей. Ему пришлось свыкнуться с мыслью, что пока что его недуг никем не раскрыт.
Однако был лишь один способ во всём удостовериться.
Расчехлив пистолет, Фенк выбрался из окопа и двинулся к позиции лейтенанта. На поле боя от пуль ликующих бойцов Кровавого Договора гибли его соратники.
Но Фенка сейчас это нисколько не волновало.
Джуба Клэй был на волоске от смерти. Калкис и Драдо взяли псайкера под руки и втроём пошли прочь от восточной стены. Остальной взвод – вернее, его блеклая тень – рваным строем следовал за ними.
Близился конец. Без помощи псайкера вольпонцам нечего было противопоставить кроводарённой. Некоторые пытались стрелять по ведьме, но тёмное облако предотвращало всяческий вред и поглощало снаряды, разлагая их в пепел или ионы. Всё, что касалось или проходило сквозь него обращалось в ничто, даже ракеты и пули. Она была неуязвима для любого оружия из арсенала вольпонцев.
Понимая, что попытка дать бой оставит от его людей лишь обугленные скелеты, лейтенант Калкис приказал отступать.
По полю боя прокатилось два заунывных гудка горнов, а знамёна приспустили – слишком много вольпонцев пало на поле боя
И не только вольпонцев.
Подставившись под удар, Отпрыски тоже теряли людей. Много Сынов за считанные мгновения сгинуло в облаке кроводарённой, так и не успев ответить. Осознав, подобно Калкису, бедственность своего положения, некоторые развернулись и начали отходить. Кто– то успел добраться до авангарда вольпонцев и обменивался огнём с Кровавым Договором вместе с людьми лейтенанта Калкиса. Невзирая на потери и близость смерти, они сражались подобно львам.
Калкис заметил одного – коренастого воина с суровым взглядом и забрызганной кровью товарищей бронёй. Он кивнул лейтенанту, и между ними пробежала искра товарищества пред ликом смерти.