Десятник бросил взгляд, на секунду оторвавшись от изгороди на траву, перед ним лежало семь бумажных патронов. Получается тринадцать он истратил. Вроде не промазал ни разу. И точно восьмерых из первой волны застрелил из двух револьверов. Прилично. Да и видны практически все его «крестники» лежат вдоль изгороди и краем склона, или тут даже обрыва, тёмно-синими пятнами на сухой желтой траве. Аюк открыл затвор и глянул на иглу, слава богу цела, он вставил новый патрон и подал затвор вперёд. По его прикидкам мимо него пробежало с сотню американских кавалеристов. Если мексиканцы правы и в эскадроне сто двадцать человек, то где-то там, на ранчо, ещё двадцать человек. Ну, один-то точно есть, горн не переставал надрываться. Горнист повторял «тревогу» раз за разом. А вот барабан грохать перестал, правда с барабаном точно никто мимо него не пробегал.
— Лёшка! Буджал! — крикнул он что есть силы своим, — Живы!
— Ывы…
Не, не эхо, точно его люди ответили. Вот только сколько их там? Аюк собрал патроны в планшетку, сунул разряженный кольт в кобуру и так, держа в правой винтовку, а в левой револьвер, двинулся, пригибаясь, вдоль изгороди к спуску.
Событие девятое
О счастье можно говорить минут пять, не больше. Тут ничего не скажешь, кроме того, что ты счастлив. А о несчастье люди рассказывают ночи напролет.
Эрих Мария Ремарк
Новости были разные. Иваницкому каким-то чудом удалось прикупить по случаю два огромных орудия, снятые предприимчивым рыбаком с разбившегося у берега о скалы французского фрегата.
Это были пушки Пексана. Так-то — это просто пушка гладкоствольная большого калибра, стрелявшая артиллерийскими бомбами по настильной траектории. Вот только именно эти имели калибр в 22-см. И длину ствола почти три метра. Стреляла бомбическая пушка 80-фунтовыми бомбами (36 кг). Имелись к ней и бомбы, которыми не побрезговал рыбак, вытянул из морской пучины. Порох в них отсырел под водой, но Иваницкий договорился, и на заводе в Спрингфилде их начинили новым зарядом.
На том корабле были и другие орудия, но самые крупные были четыре 32-фунтовые корронады. Их Иваницкий тоже купил, а мелочь брать не стал.
— Ну, и правильно, — одобрил его решение Сашка, — А что с бутылками Дальгрена?
— Заказаны. В работе. Обещают к Рождеству выдать весь комплект: четыре 9-дюймовых (220 мм) орудия весом в 9200 фунтов (примерно 4,16 тонны) и восемь 8-дюймовых орудия (203 мм). Больше ничего купить и заказать не удалось.
— И то хорошо. Мне удалось заказать на Ижорском заводе восемь 68-фунтовых орудия и тридцать 32-фунтовых. С учётом ваших пушек эти два фрегата настоящими монстрами будут. С одного залпа будут топить корабли противника. А что с винтовками и револьверами Олег Владимирович? — раз с артиллерией всё нормально, то и выдохнуть можно. Сашка теперь почти не волновался о сражениях с Перри и Прайсом. Нечего ни американцам, ни англичанам такой мощи противопоставить. Осталось вооружить калмыков, да и всех остальных дальнобойными казнозарядными винтовками и кольтами. Шесть выстрелов в упор — это покруче любого мастерского владения саблей или штыком.
— Всё будет. Тысяча винтовок и двести револьверов. Правда пришлось через всякие подставные конторы всё это организовывать. Русским продавать не хотят. Непонятным джунгарам тем более, пришлось брать на работу местных военных и делать заказ якобы для войск, стоящих в Калифорнии, — заулыбался довольный своей хитростью Иваницкий.
— А с погрузкой тогда не будет проблем?
— Я уже думал. Погрузим якобы на американский корабль, который идёт в Калифорнию, а потом перегрузим, чуть отойдя от Бостона, на наши корабли. Они же тут появятся летом следующего года?
— Пока всё идет по плану, ваш приемник из Портсмута сообщает. А у вас-то Олег Владимирович не возникнет проблем, когда оружие в Калифорнию не поступит? — сложности все эти Сашке не очень нравились. Ну, хотя местных реалий он не знал.
— Так я, как корабли наши уйдут, закрою эти фирмы и открою другие. И перееду из Бостона в Нью-Йорк. Не волнуйтесь.
Разговаривали они на палубе. Здесь у берега вполне себе ещё тёплая осенняя погода стояло, солнышко бликовало в волнах, красота, даже и не верилось, что вот такое зеленовато-сверкающее море может быть тем ужасом, через который они две недели назад прошли. Сашка уже хотел задать самый главный вопрос, который его интересовал, но тут на палубе куча народа нарисовалась, все офицеры сразу себе занятие нашли именно рядом с Фок-мачтой, возле которой они разговаривали с Иваницким. Пришлось крикнуть калмыков и оцепить территорию.