На следующий день собрали всё оружие и разложили перед домом Саттера. Аюк обошёл и стал пальцем тыкать, это в эту кучу, это в эту, а это в эту. Делил на три части по нужности. В первой самой маленькой кучке оказались восемь винтовок Шарпса с казённым заряжание. Во второй, самой большой, порядка семидесяти нарезных штуцеров, а в третьей гладкоствольные ружья.
— Майор, вам штуцера для партизан ваших нужны? — Вальехо хоть и ранен, но в дележе трофеев решил поучаствовать.
— Конечно. У нас многие вооружены дедовскими кремневыми или даже фитильными мушкетами, — облизнулся майор на большую кучу.
— А у нас у многих воинов простые луки и копья, — Лёшка аж подпрыгнул от такой наглости.
— Разделим пополам, каждому по тридцать штук, остальное, я забираю.
— А зачем тебе гладкоствольные ружья? — стал жадничать майор.
— Леонтий Васильевич сказал, что из них будет делать самогонные аппараты. Ему только стволы, ну, железные трубки нужны для змеевиков.
— А с кольтами? — Лёшка чуть не бегом кинулся к небольшой кучке револьверов, их было всего тринадцать, в основном у офицеров нашли, или рядом с ними. Такие же блин, как и индейцы вояки американцы, револьвер на поясе в кобуре, а сам с саблей в руке солдат в атаку ведёт.
— Кольты мне достанутся, а вот холодное оружие всё себе забирайте. Сотня с лишком сабель. Штыков пару десятков. Ножей всяких полно. Делите пополам.
— А можно я заберу трубу с барабаном? Вождю подарю, — Лёшка встал, загораживая собой очередную кучку трофеев, там были два горна, барабан и два знамени, американское и полка третьего кавалерийского. А ещё медали и всякие значки, снятые с убитых.
— Я не против, что скажешь, Сальвадор?
— Ну, мне вон ту медаль одну. Её давали янки за победу над Мексикой. Памятью будет.
— Вот и разделили. Осталось главное достояние — сто пятьдесят лошадей и восемь больших повозок.
Событие тринадцатое
Но между вами да не будет так: а кто хочет между вами быть бо́льшим, да будет вам слугою; и кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом.
От Матфея 20:26–27
— Александр Сергеевич, Ваше превосходительство, проснитесь. Гости к нам, — Сашку тряс за плечо Егорыч, приставленный к нему нянькой и, наверное, осведомителем Константином Николаевичем. Хотя, чего он там может наосведомлять, от Японии до Петербурга несколько месяцев то осведомление будет идти и всякую актуальность потеряет. Если только потом, ежели все трое выживут в этой войне, сможет рассказать о странностях Дурня. Так на то и Дурень, чтобы странности были. Чин Егорыч, он же Егор Егорович Лапенков, имел необычный для няньки. Был он фельдшером 1-й статьи, что по лычкам соответствовало уряднику у кавалерии и старшему унтер-офицеру в инфантерии, а на флоте хоть Егорыч и носил флотскую форму равнялось боцманмату. Для себя Сашка его морским медбратом окрестил.
— Какие гости, киты или дельфины? — только ведь заснул. Из-за приличного волнения ночью Сашку мутило, и он не спал. Под утро ветер поменял направление и силу, стал северо-западным и умеренным. Ну, Виктор Германович и заснул. И тут побудка.
— Никак нет, Александр Сергеевич, фрегат колёсный к нам ковыляет, дымит на всё море.
— А почему к нам? — Сашка начал одеваться.
— Так бахнули с него холостым.
— Вона чё? И кто такие смелые? Давай умоемся, Егорыч, — Сашка подставил ладони, и фельдшер первостатейный ему из чайника в них трошки воды капнул. Нда, привыкать снова надо, что на кораблях воду надо экономить.
— Понятно, англичанка.
Они находились в районе острова Антигуа. Это капитан сказал Сашке перед тем, как он спать лёг, судя по тому, что солнце даже не в зените, то проспал он два-три часа и далеко от главной базы английского флота в этой части света отплыть они далеко не могли.
На палубе суетились матросы, спускали паруса, фрегат ложился в дрейф. Капитана «Дианы» Михаила Дмитриевича Тебенькова Сашка на мостике не нашёл, сказали, что он на баке. Там капитан первого ранга и обнаружился. Стоял в трубу разглядывал корабль, приближающийся с юга.
— Доброе утро, Михаил Дмитриевич, чего им от нас надо?
— Да уж ничего хорошего от такой встречи ждать не след. Тут они как дома.
— И что? Какое им дело до нас. Тут океан, куда хотим, туда и плывём или идём, по-вашему. Что они нам могут сделать?
— Могут приказать идти за ними в Сент-Джонс на остров Антигуа.
— Зачем?
— Для осмотра груза.
— Для бляха-муха, мы военный корабль. Хрен им, а не осмотр.