— Это будет сложно объяснить, – улыбнулась Сахана. –Закоулки женского сознания туманны и запутаны даже для нас самих, а уж мужчинам из них никогда не выбраться, сохранив рассудок.
— Тогда не говори, – Алкид хотел обнять ее, но руки опускались от мысли о скорой потере. – Я сам скажу тебе кое-что. – он замолчал, собираясь с силами, чтобы освободить ее немедленно.
Язык не поворачивался сказать это так буднично. Все в нем требовало бороться за власть над ней. Мурти и Айрина не были непреодолимой стеной. Их можно было покорить так или иначе… Мурти заставить, сестру убедить. На совсем крайний случай, у него даже созрел противозаконный план, как сделать так, чтобы сестра не лезла больше в это дело. Он усмехнулся сам себе, представляя, как отпускает Сахану. Как она собирается и уезжает из его владений вместе с доктором Мурти. Это легко можно будет подстроить. Они оба, наверняка, согласятся. А затем достаточно будет встретить их в снежном поле, притащить туда магией стаю волков. Пока звери будут доедать доброго доктора-шантажиста, Алкид примет величественную позу и скажет Сахане так: «Милая, хочешь я покажу тебе настоящую магию вашнирских камней?». Можно даже будет перенять опыт Лии и окружить себя темными щупальцами. И чтобы все сияло и искрило – очень уж у нее тогда эффектно вышло, он это оценил. А дальше – никто не станет разбираться, сколько костей осталось на месте и сколько волки утащили в лес. Посокрушаются немного, что такие хорошие люди пострадали по собственной глупости – без оружия поехали, сани слишком слабые оказались. А Сахана останется с ним. Придется, конечно, купить еще один дом и постоянно держать его на магическом замке, но это мелочи, если представить, что Сахана останется с ним навсегда…
В полном ужасе от своих мыслей, он закрыл глаза руками, нервно посмеиваясь.
— Я совсем сошел с ума, – прошептал он вслух.
— Ты меня пугаешь, – сказала Сахана, сама делая шаг навстречу. – Мне осмотреть тебя?
— Все хорошо, просто я… Много всего произошло, понимаешь? – тихо сказал он. – Но я прошу тебя не уходить отсюда в дом исцелений. Ты останешься со мной.
— Алкид, погоди, мы же договорились. Я сегодня утром поддалась чувствам, но у меня еще есть время.
— У меня его больше нет, – он грустно посмотрел на нее. – Я должен сделать кое-что, чего не хочу, но отложу это до утра. А сегодня я буду пользоваться своей властью над тобой.
Сахана всхлипнула от щемящей печали, тревоги и возбуждения.
— Объясни, что случилось, умоляю тебя. Мне страшно.
— Ты не должна меня бояться. Если бы я мог причинить тебе зло, ты уже давно бы об этом знала.
— Возможно, ты его и причинил.
Алкид помотал головой, отмахиваясь от обвинений.
— Не сейчас, Сахана. Все это уже не важно. Я не буду отвечать за дела чужих рук. Просто иди за мной и все.
К ее удивлению, они вышли на улицу. Алкид небрежно сотворил вокруг них магический вихрь. Сахана восхищенно смотрела, как легко и свободно у него это выходит. Внутри было тепло, она поняла, почему он не дал ей времени одеться. Женщина ни разу не была на заднем дворе большого дома – сюда просто не прокапывали дорожку, а брести по пояс в снегу, чтобы осмотреть дом с другой стороны, было совсем не интересно. Сегодня это место ее очень впечатлило: снег застыл в странных формах, будто бы сумасшедший скульптор дал волю нездоровой фантазии. Высокие белые пики поднимались почти на уровень второго этажа и застыли, напоминая волны, горы, зверей.
— Что здесь случилось? – шепотом спросила Сахана, боясь потревожить спящую стихию. – Буря?
— Нет, – Алкид обнял ее за талию, продолжая увлекать глубже в сад. – Это я.
— Ты? Ты это сделал со снегом?
— Считай, мстил за бурю и, остановленное из-за стихии, производство, – усмехнулся мужчина. – Они мне, а я им вот так ответил.
Сахана засмеялась.
Наконец они оказались перед небольшой беседкой. Алкид открыл дверь, и они вошли внутрь. Здесь было очень красиво и уютно: витражное окно пропускало разноцветный свет яркими бликами бросая его на стол. Других стекол не было и в беседку заглядывала покрытая снегом сосновая ветка. Крыша держалась на светлых, мощных, будто промасленных деревянных столбах, покрытых искусными узорами.
— Витражи были на всех окнах, – сказал Алкид. – Буря их разбила, оставив только один, но так даже лучше – мы будем видеть мой удивительный сад.
Сахана действительно во все глаза изучала фантастические снежные скульптуры. В беседке был накрыт стол на двоих, магия Алкида поддерживала тепло, напоминая о себе разноцветными всполохами.