Она кивнула. Снова потекли слёзы, но не слёзы печали. Она коснулась руки Абеляра, и тот сжал её пальцы. Он забирал жизни во имя Латандера, множество жизней, но лучше всего чувствовал себя тогда, когда использовал свои руки для исцеления.
— Мне… жаль, что я заставил тебя делать такой выбор, — сказал он. — Это было непростительно. Мой собственный сын в опасности, и это затуманило мои суждения.
Она покачала головой и улыбнулась, закашлялась.
— Я понимаю, — прохрипела она. — И ты должен идти к сыну.
— Пойду, — ответил Абеляр. — Но только когда ты поправишься.
Она посмотрела ему в глаза, благодарно кивнула. Регг присел рядом с ними, положил ладонь ей на лоб.
— Выздоравливайте, мадам. Да присмотрит за вами Латандер, да принесёт рассвет надежду.
Абеляр и Регг выпрямились, глядя друг на друга.
— Иди в свете, Абеляр Корринталь, — сказал Регг.
— И ты. Я догоню вас, как только смогу. Отряд остаётся на тебя с Роэном.
Регг кивнул и они расстались.
Абеляр смотрел сквозь открытые ставни, как Регг и Роэн уводят отряд. Он представил Элдена, нанизанного на клинок Форрина, и этот образ почти заставил его вскочить в седло. Звуки кашля из комнаты вернули его к своему долгу. Он положил меч у очага и возвратился к избранной для себя задаче.
Несколько часов он носил воду, варил жаркое, кормил с ложечки мать и дочерей. Дочери в основном спали, мать в основном кашляла. И всё же, улыбки и светлые глаза девочек, когда они просыпались, напоминали Абеляру, почему он стал слугой Латандера.
Абеляр узнал, как зовут девочек: Лис, Нисса, Сил и Дера, старшая. Он добыл новые простыни для них, и пел им, как часто пел Элдену. Он улыбался, когда улыбались они, узнал, как они смеются. Они беспокоились о матери, и их любовь к ней тронула Абеляра.
Состояние матери постоянно ухудшалось. Абеляр не знал, сумеет ли она дожить до того момента, когда он сможет исцелить её. Он пытался придумать, как лучше подготовить девочек к такой утрате, но ничего не пришло на ум. Он видел в их глазах страх.
Когда девочки спали, он проводил часы в медитациях и молитвах у постели их матери, сжимая её ладонь, прося Латандера исцелить женщину и помочь Реггу вовремя найти Элдена. Он всю ночь нёс дозор у постели больной и спал мало. Он почувствовал приближавшийся рассвет.
Его внимание привлёк скрип половиц в соседней комнате. Абеляр беззвучно поднялся, чтобы не потревожить своих пациентов, взял небольшую глиняную лампу и вышел туда.
Никого не увидел.
Он уже возвращался в комнату больных, когда краем глаза заметил маленькое красное пятнышко на полу. Абеляр долго смотрел на него, чтобы убедиться, что это не просто плод его воображения. Так и было.
На полу в центре коматы лежал одинокий лепесток розы.
Абеляр подошёл к нему, опустился на колени, аккуратно взял лепесток двумя пальцами. Тот был свежим, гладким, как бархат. Невозможно было определить его происхождение. Абеляр не видел в деревне роз.
Это был знак. Теплота охватила его тело.
— Спасибо, владыка утра, — прошептал он.
Лучи рассвета, розовые, как цветок, засияли сквозь щели в закрытых ставнях. Абеляр поспешил к ним и распахнул створки настежь. Розоватый свет окутал комнату. Его прикосновение согрело Абеляра, успокоило жреца. Свет окутал всю деревню, охватил её пастельным сиянием.
Снаружи восточный горизонт окрасился яркими красными, оранжевыми и жёлтыми цветами. Абеляр знал, что это значит.
— Спасибо, владыка утра! — взволновано сказал он, поспешив в комнату больных. — Вставайте, девочки! Дера, поднимай их! Давай, девочка! Открывайте каждое окно в доме! Пускай вашу мать зальёт свет!
Сонные девочки послезали с постелей и сделали, как велел Абеляр. Сам Абеляр выбежал наружу и пошёл через всю деревню, крича:
— Вставайте и выходите наружу! Сейчас же! Станьте в лучах рассвета! Немедленно!
В окнах возникли лица, в дверях — тела. Абеляр тащил наружу всех, кого мог достать, и требовал от всех остальных выйти из дома. Вскоре вся деревня оказалась снаружи, глядя на восток, на рассветное небо.
Абеляр побежал обратно в дом больной семьи, где обнаружил плачущих девочек, обнимавших мать, стоявшую на трясущихся ногах в проникавшем через открытое окно розовом свете. Она встретилась взглядом с Абеляром и всхлипнула.
— Ты исцелилась, — сказал Абеляр, и это был не вопрос.
Она кивнула.
— Спасибо вам, добрый сэр.