Вместе с Джеральдом Беата навестила Эльзу Салливан, Джину Уэсли, Кейт Каннингем и Ханну Грей, чтобы убедиться в их полном восстановлении. Во всех домах ее принимали с огромной благодарностью и истово верили в Калунну. Тед Каннингем, Дерек Уэсли и Итан Грей подтвердили свою готовность служить охотниками вересковой богини. Их дома теперь были защищены ею и наполнены смехом и радостью. Беата сообщила, что все они могут обращаться за колдовством или исцелением к жрицам Калунны как члены их культа.
Потом она отправилась исполнять последнюю волю убитых девушек. Здесь ее затопила волна чужого горя и нежелания принять правду. Некоторые родственники жертв наотрез отказались от спиритических сеансов, твердя, что их дочери живы. Джон Фиск почернел от горя и смотрел на Беату с ненавистью:
— Почему вы помогли Теду, Итану и Дереку, но не мне? Моя дочь чем-то хуже дочери мэра?!
— Ничем не хуже.
— Значит, вы помогаете лишь тем, кто согласен вступить в ваш проклятый культ?! А мою Рэйчел оставили умирать из-за веры в другого бога?!
— Это не так. Я могу позвать ее на спиритический сеанс, — вздохнула Беата, — поговорите с ней. Вас это успокоит.
— Не нужен мне покой! Мне нужна моя дочь! Живой! Если бы вы не пришли тогда в церковь отца Скотта, с ней ничего бы не случилось!
Джеральд не позволил Джону Фиску вновь наброситься на Беату, и они ушли. На сердце у нее снова стало тяжело. А потом грусть превратилась в гнев.
Нужно было найти палача Мавис. Это он убил несчастных девушек. Отправлял ей их души, а на телах вымещал свою больную, звериную фантазию. По словам Кхиры, Мавис много раз находила подобных одержимых садистов и нанимала их делать за нее грязную работу. Все жертвы указывали, что похитителем и убийцей был мужчина, но Беату смущало то, как происходило похищение. Девушек околдовали, а окружающим отвели глаза. На такое могла быть способна только ведьма. Мужчины-колдуны существовали, но были настолько большой редкостью, что вероятность встретить альбиноса — и та была выше. А ведь Мавис должна была как-то с ним познакомиться и чем-то платить за услуги. Был немалый шанс, что это все-таки женщина-ведьма, прикрывшаяся иллюзией мужского облика. Хотя маньяков было больше среди мужчин, жестокость Мавис затмевала многих из них. Беата опросила всех бывших ведьм ковена Тринадцати, подлив им зелье правды, но убийцы среди них не было.
Беата собрала всю имеющуюся информацию и изучала ее часами, пытаясь отыскать подсказку. Новых жертв после Рэйчел Фиск не было. А будут ли еще? Знал ли палач о судьбе Мавис? Вряд ли, общественности сообщили о ее побеге, а не гибели. Души жертв больше не попадут к ней, и за похищенных никто ему не заплатит. Может, он прекратит свои преступления? Стоп, а как вообще палач отправлял их Мавис? Она хранила их в амулете с посмертной росой и им же избавлялась от тел. Значит, похищенных он приводил в резиденцию ковена, а за истерзанными телами Мавис приходила со своим амулетом? Нет, бред, тогда получается, что это она выполняла за него грязную работу, а не наоборот! Мавис бы на такое никогда не пошла. Он терзал их в ковене? Но ведь тогда кто-то из ведьм мог бы его заметить, особенно Кхира и Лавена, жившие там. Да и Мавис не была садисткой, иначе никакой палач ей бы не понадобился. Он должен был делать это где-то в другом месте. Но где?
Беата сдалась. Она не была детективом и не понимала, как можно отыскать маньяка в огромном Кловерфилде, особенно если он залег на дно или сбежал. Возможно, стоило вновь привлечь Тимоти к расследованию? В последнее время он просто обрывал телефон и постоянно звал ее на встречу, но его интересовал материал для новых статей: эксклюзивное интервью Беаты Хоффман, уничтожившей ковен Тринадцати. А это было совершенно не нужно самой Беате.
Наступил июль. Беата ленилась дома, тиская фамильяров и отдыхая от множества свалившихся на нее забот, когда в ее сад вошел неожиданный гость.