- Значит, старинный русский промысел – выдувание бутылок?
Сквозь варварские чувства Цветоеда промчался голубой вихрь тонкого наслаждения:
— Я теперь на телевидении вращаюсь! — засасывающей пустотой разверзся его слегка квакающий голос. — Что, за автографом пришёл?
— Темно! Никак иначе! — точной фразой выразил парень нелепость и абсурд услышанного. — Надеюсь, ты это так – для пиара сказал? Те редкие минуты, которые можно заполнить особой красотой, не свойственной многим из нас, довериться прекрасным лицам, голосам… Ты там не лишний? Нужен как второй грёбаный анал у меня на локте! Закругляйся!
— Счас! Разлетелся! — затряс Мстислав чуть не треснувшей от злости головой: великолепный жабы полёт вновь закруглил его речь нежным рокотанием. Изо рта Цветоеда опять торчали жабьи лапы.
— Спать с осьминогом кто-нибудь пробовал, девчонки? — тряслись, покатываясь от смеха, ребята.
— Мокрохвост, окинь зовущим взглядом! — сгрудившись, разошлись девчонки.
Скользнула тень от облака, стараясь скрыть подробности земного рейда.
Крадучись, Мстислав нырнул на дно, и бесчеловечно пресмыкаясь в песке, схватил крепкую руку, вынувшую его на солнышко. Из-под чёлки вынырнул подбородок со стекающей тёплой струйкой, потом три жабьи лапы и, наконец, чистый взгляд из невыразимо трогательного мира — жабий.
— С ним точно — что с фиолетово- голубым осьминогом спать, — забубнила Тарси, — со слабо окрашенными в розовый цвет мокрыми концами! Только нырять и лениво биться в песок может!? Здесь нет ничего сверхчувствительного. Охотничьи желания и то волнуют больше разными пугливо- наглейшими чувствами.
- С женщинами тягаясь, применять только силу любви можно! — кое-кто рассмеялся, не приводя иных доводов к тем, которые высказала Тарси.
Блистающая илом голова Цветоеда часто вздрагивала и свирепо косоротилась. Наконец, с удовольствием выплюнув жабу, он заговорил.
— Мало мне хлопот с самим собою! Чувства пёстрые еще кому-то подавай! Сам водкой услаждаюсь. Была б еще моя — раздал бы и другим!
Так и не дождавшись благочинной реакции на намёк, Мстислав неодобрительно оглядел свои покрасневшие от захвата руки, нежно проверил главное своё укрепление и, воинственно глядя на Алису, сжал воспламенительные большие кулаки, распрямившись, как пёс перед прыжком.
— Не в большом размере физической силы дело, — рассмеялась та. — Чтобы показать своё миролюбие, достаточно, обладая малыми средствами, все силы души направить к одной конечной цели, но с наивозможной трепетностью. Тогда и утомишь любую! С полным правом возгордясь!
Подул тёплый ветерок, лаская ноги под платьем.
— Ворочанье с боку на бок пока больше утомляет! — напрямик пропищала остросладкая Тарси и набросилась на Мстислава с весёлыми телодвижениями.
* * * * *
Мстислав снова валялся звездой на траве и морщился от уже довольно сильно бьющих лап Солнца.
— Будешь жвачку? — с холодной печалью остановил на нём взгляд художник.
- “Новый орбит”? Суконку лучше пожую, — свернув ладони биноклем, Мстислав взглянул на его холст. - Пририсовать на небе самолёты можно и даже бомбы, чтобы не отставать от жизни, -- прооригинальничал, сквасив улыбочку, он.
— Каких-то несколько линий, а сосна, как живая! Молодая, хрупкая, она еще не знает, что в её жизни будут шишки… -- остановился между сосной и наброском незнакомец. – Шишка! – представился он, как дерево высокий и стройный парень.
Затем повернулся к распластавшемуся лягушкой на песке Мстиславу и протянул ему ладонь.
— До вас рукой не достанешь, — замкнуто процедил Мстислав, взглянув на руку, еще недавно дважды с подачи легко затусовавшую в него жабу. Затем более ясно и отчётливо добавил: — Я щупаю лишь женщин, а в руках держу только вино и водку!
— Что ж, чистосердечные стремления! Хоть и не высокие… но глупые и горькие.
- Кстати, лучшее вино — это вино творчества! — воодушевился Котан, возвращаясь к своему мольберту, — влитое в огромную, живую чашу жизни!
— Вот именно, — вздохнул Цветоед, печально глядя в пустое дно своей бутылки. — Окажите мне первую помощь, -- пустил он в ход просительные интонации. Нерв с левой стороны его лица трепетал каждым волоконцем.
— Что-нибудь ещё подбросить?..
Мстислав почувствовал твёрдое прикосновение холодных ладоней Шишки, который выражая удовольствие и иронию, слегка приоткрыл рот, обнажив красивые зубы:
- Сцена эта, скорее всего, вольётся в один из мифов… если я снова превращу тебя в удобную мишень!
— Мифы — объёмистые сосуды, и хранится в них самое лучшее вино, - жал своё Мстислав.