Мстислав, раздув щёки, пошевелил языком:
— Она балдеет пьяная, а как же ты? — подумал я! Неторопливо откупорил пробку, не успел сделать и глотка, как змея выскочила из горлышка и укусила меня за язык!
— По истечении определённого срока змея должна была погибнуть, настойка — приобрести особый вкус, а ты — часть загадки, которую я не могу разрешить! — уставился на Мстислава Изваятельский.
— С какой стороны ни глянуть — на запрет китайского рецепта со змеёй потянет! — чистым взглядом одарил ребят Мстислав.
— Да, да! Змея в фармацевтике — символ лекарственного яда! стала жертвой бессовестных алкодельцов! Где-то зреет зелёный виноград, а где-то киснет наш зловещий яд… — накладывались друг на друга негодующие голоса. — И спас змею по воле рока случайный вор!
— Рискуя жизнью! — слёзно прохрипел герой.
— Тебе решительно надо исправляться! И быть героем! А? Мистический момент! Судьба трижды подаёт знаки.
Невыразимо трогательно Мстислав взял в руки топор.
— Я позабочусь о змее. Пока она не протрезвела…
Наткнувшись на невыразимо потрясённые взгляды ребят, слившиеся, казалось, с полыхающим небом, он на миг призадумался и решил надавить в своём, всё том же направлении…
— Бутылку! — потребовал Мстислав ужасным голосом (он чувствовал себя ужасно), нацелив топор на несчастную, неизвестно чем наполненную изнутри змею. — Пока она не унеслась на небеса!
— А сам-то ты куда? — Цапл резко протянул сосуд. — Впервые вижу такой длительный процесс накачки. Тебе должна понравиться настойка на живой змее!
— Ты спас змею невольно. Бутылку своровав. Потом спасли тебя. Хотя не факт: в больницу надо — говорят врачи, — увещевающий шелест усталых голосов сливался с шумом листьев. — Добро иль зло? Подумай. Ты можешь выбирать.
Мстислав выпил, почесал крылья татушного Люцифера, выколотого у него на груди, слегка поклонился, как бы в признательность за услышанное, и, подобно вздымающейся волне, понёсся во мрак…
“Эй, ты! — позвал он спрятавшегося у него в мозгу, — вылазь! Человек не может жить без идеалов и целей, ему надо поклоняться какому-то абстрактному идолу!”
* * * * *
— Вертопрах!
Зверь стал в змеиную стойку.
— Сын мой, выглядишь эффектно!
— Это вообще моя отличительная черта, — достойно, не педалируя чувств, ответил зверь Дракону. — Мне даже рога идут! Где повернусь — след оставляю неприятный, — скважина-рот зверя раскрылась в раздирающем могучем вале хохота.
Когда волна цунами и разрушений, вызванных потенциалом самодовольства, откатилась, из далёкой галактики донеслись слова:
— Ну, ты хватил через край! Не увлекайся беспределом до самозабвения. Думай побольше рогами! Рвение своё показывать, свою бычину, окаянство, в экстремальных случаях даже головотяпство! — это пожалуйста. Задушевных объятий медведя побольше: ведь в мире зверья трудно оставаться Человеком. Копытами в души стучись… но только не расправляй рога Баранам. … А потом подковал и – в упряжку! Демократия этих “джунглей” должна быть в надёжных зубах! Но только осторожней! Не пойдёшь со Слонами в ногу, - раздавят. Рычи волком, петляй зайцем… Чтобы не увидели тебя в настоящем свете, а то поймут все, что приятнее установить контакт с амёбой.
— Я людям сзади дорожки бензином поливаю, как ты учил! Им бежать приходится. А когда они плывут, то плавники за ними гонятся! Не идут на крючок – глушу! Играют в теннис: вместо шара — бомба! Метание копья — большое искушение… и тут победителей не судят, если цель покорена!!!
— На орбите “Новый орбит” появился. Он судит о середине — и больше ничего! “Новый орбит” болезненно воспринимает отклонения от гармонии и хочет докопаться до колеса моего вмешательства: разобраться в истоках причин, так как клин Клином вышибают, и повернуть колесо моё от обратного! Займись, сын мой, этим арбитром вплотную. Ты же смог испортить даже самую добрую планету! Твой враг женского рода. Она будет предлагать тебе себя… Не ешь ее!!!
— Она ядовитая?
— Целебная.
* * * * *
Мстислава мутило: зуд в языке, бурная ночь, похмельный синдром.
— Цветоедушка, жить хочешь? — Алиса, вернула к берегу камеру колеса, на которой мог уплыть по течению затихший Мстислав, и пристально смотрела на него, стараясь поймать его взгляд.
— Говно вопрос! — вышел тот из полудрёмы и принялся остервенело тереть не видящие ничего глаза. – Какой-то в стрингах зуд … Под ложечкой сосёт противно…
—Сосёт и требует новаторского противоядия от косности! Есть такое… - Алиса говорила так, будто сама – лекарство с оздоравливающим эффектом. - Пока ты не в больнице, есть два выхода: или клизма и голод лечебный, или - вот! — противоядье для подстраховки. Я за перевал ходила, а там — петухи… Выпей не глядя!.. Волевое усилие вырабатывает Дух, способный творить чудеса...