Чем скорее вы, глупцы, уйдете с дороги, тем скорее я начну пытать вашего императора».
– Мы идем во дворец, – сказал Корик Тарру. – И пусть никто не встает на пути.
– Ты нанюхался дыма, Корик. Придется прорубиться сквозь тысячи упрямых летерийцев. А Эдур там может быть еще больше. Если тебе не хватает, как насчет стен? Решил перепрыгнуть? У нас не хватит припасов, чтобы…
– Чепуха…
– То есть Кенеб не позволит саперам использовать все, что у них есть. Нам нужно ждать Адъюнкта. Она устроит правильную осаду.
Корик фыркнул: – Как под И’Гатаном? Ох, не могу дождаться.
– Тут нет Леомена Молотильщика, – сказал Тарр, дернув ремень шлема. – Просто Эдур на троне. Наверняка пьяный. Безумный. Поющий под нос и пускающий слюни. Так зачем нам сдался дворец? Я советую пограбить особняки.
– Малазанские солдаты не грабят.
– Но ведь мы уже не они? То есть не солдаты Малазанской Империи.
Корик оскалился: – Капрал, ты решил заделаться бешеным дикарем? Почему это я не удивлен? Никогда не доверял всем твоим цивилизованным замашкам.
– Каким?
– Ну, может, другие тебя таким видят. Не я. Я иначе вижу. Ты подлый разбойник, Тарр. Только и видишь, как нас порезать.
– Я просто думал вслух. Вряд ли Скрип позволит нам идти куда хочется.
– Это я не позволю тебе идти туда куда хочется, Тарр.
– Я хотел поболтать, Корик. Всего лишь.
Корик хмыкнул.
– Грубишь капралу, Корик?
– Подумываю засунуть весь твой доспех – и щит – тебе же в заднюю дырку. Это грубо?
– Я все хорошенько обдумаю и дам ответ. Ладно?
– Слушай, Корабб, – начал Бутыл. – Ты не прекратишь на меня смотреть? Пожалуйста…
Широкоплечий воин покачал головой. – Сержант Скрипач…
– Да ладно. Мы в колонне. Сотни морпехов по все сторонам, верно? Я почти отдохнул, я готов устроить врагу неприятности, если случится засада или что. Я в безопасности, Корабб. И еще твои ножны тычут мне в ногу. Сплошные синяки на ней.
– Лучше нога в синяках, чем шея без головы, – отвечал Корабб.
– Ну, это точно.
Корабб кивнул, словно бы закрывая вопрос.
Бутыл потер лицо. Его не отпускали воспоминания о жертвоприношении Клюва. Он мало знал мага. Всего лишь знакомое лицо, то удивленное, то расплывающееся в улыбке. Достаточно приятный человек, ненамного старше самого Бутыла. Для некоторых – для весьма редких избранных – тропы магии всегда открыты и лишены препятствий… но в это таится опасность. Слишком легко зачерпнуть больше, чем можешь пропустить через себя.
Миг – и ты стал кучкой пепла.
Но Клюв спас их жизни. Суть в том, что Бутыл сомневается – стоили их жизни его жертвы? Не всегда жизни восьмисот солдат равняются по ценности одному Верховному Магу. Что бы ни ждало их в конце пути, оно будет сложным. У Адъюнкта есть Синн, это да. Еще один природный талант. Но Бутыл думает, что она сумасшедшая.
«Адъюнкт, ваша Верховная Колдунья нездорова. Это составит проблему?»
Он фыркнул.
Корабб счел это приглашением к беседе. – Видишь страх на лицах людей, Бутыл? Охотники за Костями превратили их сердца в лед. Едва мы дошагаем до ворот, они распахнутся. Летерийские солдаты побросают оружие. Народ донесет нас до императора на медном блюде, и дорога будет устлана розами…
– Ради милостей Худа, – прервал его маг. – Ты все ищешь боевой славы. Нет никакой славы. А герои – например, Клюв – непременно погибают. Заслужив что? Курган из мусора. Вот и все.
Но Корабб покачивал головой: – Когда я погибну…
– Это будет не в битве.
– Ты ранишь меня такими словами.
– В твоей тени идет Госпожа Удачи, Корабб. Ты выберешься. Если сломаешь меч, рядом окажется другой. Если твоя лошадь перевернется, то сумеет встать на ноги – а ты даже из седла не выпадешь. Я готов поставить на кон все жалование до конца службы, что ты погибнешь последним из нас.
Корабб сплюнул в ладони и растер слюну.
Бутыл удивленно глядел на дурака. Тот улыбался. – Не бойся ничего. Я буду тебя охранять.
– Чудесно.
Хеллиан кривилась. Чертовски загруженная дорога. Но всегда оно так. Деловой город, все заняты чем следует, и колонна расталкивающих их плечами иноземцев даже не удивляет. Ей до сих пор стыдно. Заснуть на поле брани! Они должны были то ли приготовиться к битве, то ли погибнуть под волной воняющей мочой магии. А она что?
Заснула. Видела сны о белом свете и неопаляющих огнях. Все знали, что она спала, и решили разыграть. Достали припрятанные где-то запасы пасты из корня аэба и вымазали волосы, да и доспехи начистили. Ха, ха. Забавно. Черт ее подери, если это не самая сложная шутка во всей ее жизни. Но она ничего не собирается делать. Только делает вид, что ничего не изменилось. Когда все солдаты пошли к могиле единственного солдата, погибшего в битве – а битва должна была быть, потому что армия летрицев разбежалась – ну, она сделала то же самое. Оставила на кургане пустую флягу. Если это не честь для того идиота, то что?