– Я финед Сиррюн Канар, агент Канцлера. Вокруг никого. Пропустите, во имя Империи!
Снова томительное ожидание. Он услышал скрежет засова; дверь навалилась на него, он поспешно отошел, позволяя ей открыться.
Выглянуло лицо очень молодого солдата. – Финед?
Очень молодого. Сиррюн вошел в дверь, оттолкнув солдата. «Такой молоденький! Клянусь Странником, так бы и поцеловал, и взял прямо здесь!» – Быстрей закрывай!
– Что случилось? – спросил солдат, торопливо закрывая створку двери. В наступившей темноте было слышно, как он возится с тяжелым засовом. – Где армия, господин?
Когда засов лязгнул, Сиррюн наконец смог позволить себе ощущение безопасности. Назад, к прежним привычкам… Он вытянул руку, схватил солдата за куртку, подтащил ближе: – Проклятый дурак! Никаких финедов! Никто не стучался в проклятую дверь! Солдат, тебя следовало бы освежевать живьем. Думаю, прямо сейчас.
– П…прошу, господин. Я не…
– Тихо! Думаю, тебе придется убедить меня другим способом.
– Господин?
Время еще есть. Иноземная армия в дне пути, а может, и в двух днях. И он чувствует себя таким живым! Он поднял руку, шлепнул юнца по щеке. Услышав внезапный вздох. «Ага. Умный паренек! Будет несложно…»
Острие ножа вонзилось прямо под правый глаз. Юное лицо отвердело. – Финед, если вы задумали выбраться с той стороны тоннеля, вам пора покинуть эту сторону. Господин.
– Я назову твое имя…
– Желаю успеха, финед. Да благословит Странник ваши вечные поиски. Я тут не на страже стоял. Я собирался убегать.
– Ты что?
– Улицами правит толпа, финед. Мы удерживаем только ворота и стены. О, и Вечную Резиденцию, в которой наш сумасшедший император продолжает убивать поборников. Как будто сегодня мирные выходные. Никому не хочется осаждать такое место. К тому же Эдур ушли. Вчера. Все. Сгинули. Итак, финед – если все еще хотите поиметь милашку-канцлера, желаю успеха.
Нож процарапал щеку, пустив слезинки крови. – Ну, господин. Можете вытащить кинжал, что у пояса. И умереть. Или можете отпустить мою куртку. Так будет лучше.
Наглость и трусость – не самые привлекательные качества. – Рад помочь, солдат, – ответил Сиррюн, отпуская одежду. – Если ты намерен выйти, мне лучше закрыть за тобой двери?
– Финед, когда я уйду, можете делать что захочется. А пока – назад, господин. Еще дальше. Вот так хорошо.
Сиррюн ждал, пока солдат не сбежит. Он все еще ощущал на коже острие ножа. Рана зудела, потому что на нее тек пот. Его не трусость останавливает (так сказал он себе). Не трусость заставила отойти от позорящего форму солдата. Простая целесообразность. Ему ведь нужно добраться до Канцера. Не так ли? Это самое важное.
Что за нелепость! Ему придется одному, без сопровождения, пробираться по родному городу, боясь за собственную жизнь. «Мир движется к концу. Я мог бы попросту переждать в тоннелях, в темноте… нет, чужеземцы наступают». К Вечной Резиденции! Канцлер сумеет провести переговоры, если будет нужно. Сможет сдать Императора. Канцлеру потребуются верные люди. Он желает видеть финеда Сиррюна Канара, последнего выжившего в приречной битве – Сиррюна Канара, пробившегося сквозь ряды врагов, чтобы поспешить к Канцлеру. Принести мрачные новости. Но он все же сумел, не так ли?
Солдат закрыл дверь с той стороны. Сиррюн подошел, положил засов на место.
Он доберется до Резиденции, даже если придется переплыть все треклятые каналы.
«Я еще жив. Я смогу победить.
Иноземцев слишком мало, чтобы править империей.
Им нужна будет помощь. О да».
Он двинулся по тоннелю.
А юный солдат успел отойти от тайной дверцы на двадцать шагов, когда темные силуэты встали со всех сторон. Он увидел эти ужасные, нацеленные на него самострелы. Замер. Осторожно поднял руки.
Один из чужаков заговорил на непонятном языке. Солдат вздрогнул: кто-то подошел сзади. Женщина, ухмыляющаяся, с кинжалами в руках. Она отыскала его взгляд, подмигнула, изобразив поцелуй.
– Мы не решили, живешь ли ты, – сказал первый на грубом летерийском. – Ты шпион?
– Нет, – ответил солдат. – Дезертир.
– Достойный человек. Ладно. Ты ответишь наши вопросы? Всякие двери, пролазы. Зачем саперам работа? Объясни.
– Да, я объясню все. Не хочу умирать.
Капрал Тарр вздохнул и отвернулся от пленника. Встретил взгляд Корика. – Нужно сообщить Скрипу и капитану. Похоже, нам все же не придется выбивать двери! Эй ты, веди нас прямо туда.
Лошадей давно не выгуливали, и теперь они задыхались, мотали головами и поскальзывались. Но сержант Бальзам все равно провел маленький отряд вглубь приречной территории. Стало слишком темно, чтобы резать летерийцев; к тому же развлечение быстро приелось. Да, истребление оправдано, когда вы попали на вражескую землю: каждый сбежавший солдат впоследствии вернется и продолжит сражение. Поэтому они преследовали даже самые жалкие группки беглецов. Утомительная работа.