В конце концов, Эдур вернулись. Томад Сенгар, Ханради Халаг и еще трое бывших племенных вождей. А также свыше четырех тысяч закаленных воинов, оставивших наивность за спиной – в городе Птенцов, Сепике, Немиле, на берегах Напасти, Шел-Морзинна и Плавучего Авалю, среди нездешних волн, у Мекросов… путь оказался далеким. И опасным…
– Гнездо скоро будет потревожено, – с весьма угрюмой ухмылкой предсказал Виид.
Яни Товис дернула плечом: – Как и ожидалось. Мы отсутствовали очень долго.
– Может, ваш Император уже помер. Не вижу Тисте Эдур в свите.
– Не думаю, что это так. Наши к’риснаны знали бы.
– Им бог бы сообщил? Яни Товис, дары богов не бывают бесплатными. Более того, бог не скажет поклонникам ничего, что его не устраивает. Или, скорее, солжет. Эдур ничего не понимают. А вот ты меня удивила. Разве не в природе вашего божественного Странника обманывать каждый миг?
– Император не мертв, Таралек Виид.
– Дело времени.
– Ты все время так обещаешь.
Он качал головой: – Сейчас я говорю не об Икарии. Я говорю о том, как некий бог решает, что слуга его должен пасть. Они все таковы, Полутьма. В их глазах мы всегда несовершенны. Недостаточно сильно верим, недостаточно сильно трепещем. Недостаточно подлы. Рано или поздно мы предаем их, то ли от слабости, то ли от взыгравших амбиций. Мы видим город мостов – но я вижу одно, а ты другое. Не позволяй глазам обманывать тебя: ожидающие нас мосты слишком узки для ног смертных.
Корабль медленно поворачивал к главному имперского доку, словно усталый, отягощенный грузом вол; на палубу вышло несколько офицеров – Эдур, матросы встали у бортов, готовя канаты. Вонь городских стоков, смешавшихся с мутными водами заставляла слезиться глаза.
Таралек Виид сплюнул в ладони и снова провел руками по волосам. – Уже время. Пойду приготовлю моего поборника.
Никем не замечаемый, Странник Турадал Бризед оперся спиной о стену склада, что на набережной шагах в тридцати от главной пристани. Он отметил появление Томада Сенгара (почтенный воин выглядел постаревшим и усталым), прочитал выражение его лица; отметил и отсутствие Тисте Эдур среди дворцовой делегации. Но ни вождь, ни другие прибывшие Эдур не задержали внимания бога. Чувства его обострились, едва Атрипреда Военно-Морского Флота прошла по сходням в сопровождении шести офицеров и вестовых – он тут же ощутил в женщине нечто судьбоносное. Но никаких деталей…
Бог нахмурился, печалясь по утерянной восприимчивости. Он должен был сразу понять, что ожидает Яни Товис! Пять лет назад так и случилось бы. Дар казался естественным, казался простой привилегией могучего Властителя. С мятежных последних дней Первой Империи – череды зловещих событий, в результате которых Т’лан Имассы явились утихомирить корчащуюся в агонии империю Дессимбелакиса – Странник не ощущал себя столь ослабшим. Хаос катился на Летерас, словно мощь катастрофической волны, океанского прилива, обращающего вспять течение реки. «Да, сила идет с моря. Я ощущаю, но не больше того. С моря, как и эта женщина, эта Полутьма».
Еще один человек показался на сходнях. Иноземец, на предплечьях извивы загадочных татуировок, остальное тело скрыто грубым плащом, лица не видно под капюшоном. Варвар, жилистый, зыркающий по сторонам глазами. Он помедлил на середине трапа, чтобы громко прокашляться и сплюнуть в воду – этот поступок заставил вздрогнуть и Странника, и, кажется, почти всех собравшихся на пристани.
Миг спустя появился другой иноземец. Встал в начале трапа. Дыхание Странника прервалось, по телу пронесся озноб – словно прибыл сам Худ и бог затылком ощутил его холодное дыхание.
«Возьми меня Бездна! То, что таится в нем… Ореол, который никто другой не может увидеть и даже догадаться о нем. Милейший сын Готоса и той переросшей ведьмы, пятно крови Азата нависло над тобой облаком. Это больше чем проклятие, поразившее проигравшего воителя. В него вплетены нити, линии старинного, искусного и гибельного ритуала». И он узнает его привкус. Безымянные…
Двое солдат из Дворцовой Гвардии Трайбана Гнола подошли и встали по сторонам, ожидая Джага, который уже медленно сходил вниз.
Сердце тяжко стучало в груди Странника. Они доставили поборника, бросающего вызов Императору Тысячи Смертей…
Джаг ступил на берег.
Над зданиями у гавани внезапно взвились птицы – сотни, затем тысячи – вознеся хор пронзительных воплей; почва под ногами Странника зашевелилась с тяжким, стонущим звуком. Что-то большое обвалилось за каналом Квилласа, послышались далекие крики. Странник вышел из тени склада и увидел возносящееся в небо облако пыли. Вокруг него кружились испуганные голуби, грачи, чайки и скворцы. Завопили коты.