– Есть в порочности что-то притягательное, не находишь?
– Нет.
– В конце концов, чем испорченнее душа, тем слаще заслуженное возмездие.
– Если оно приходит.
– Есть центральная точка, я просто уверен. И точка, по моим вычислениям, критическая. Допустим, не годится сама опора.
– По каким вычислениям?
– Ну, по тем, которые я поручил тебе, конечно. Где они?
– В моем списке дел.
– А как ты вычисляешь, что из списка делать в первую очередь?
– Этих вычислений вы мне не поручали.
– Ловко. В любом случае, если он перестанет сучить ногами, мы сможем проверить мою гипотезу.
– Не перестанет, и я его понимаю. Вы пытаетесь уравновесить его на середине тела, но он устроен так, чтобы держать эту часть приподнятой, опираясь на все лапки.
– Это официальные данные? Тогда запиши.
– На чем? Воск с таблички мы съели на обед.
– То-то я корову готов проглотить и не поперхнусь… Гляди! Ага! Он сделал стойку! Идеальную стойку!
Оба нагнулись, чтобы рассмотреть Эзгару, насекомое с головами с двух концов. Ничего необычного – таких развелось в последнее время полным-полно; они заполнили какую-то тайную нишу в сложных хитросплетениях природы, нишу, бессчетные тысячелетия пустовавшую. Существо беспомощно дергало тонкими ломкими лапками.
– Вы его мучаете, – сказал Бугг. – И мучаете со всей порочностью, Тегол.
– Так только кажется.
– Да нет, так оно и есть.
– Ну ладно. – Тегол снял несчастное насекомое с опоры. Эзгара крутил головами. – В любом случае, – продолжил Тегол, разглядывая существо, – я говорил о другой порочности. Кстати, как движется строительство?
– Идет ко дну.
– Ты хвастаешься или публично объявляешь о нищете?
– Не осталось покупателей. Звонкой монеты нет, а в кредит уже сам не желаю, особенно когда выясняется, что застройщик не может продать недвижимость. Так что я вынужден отказывать всем, даже себе.
– И когда все это произошло?
– Завтра.
– Ну конечно. Я всегда узнаю последним. Эзгара голодный, как думаешь?
– Он съел воска больше вас – куда, по-вашему, деваются отходы?
– Его или мои?
– Хозяин, я уже знаю, куда деваются ваши, – и если узнает Бири…
– Больше ни слова, Бугг. По моим наблюдениям и в соответствии с вычислениями, которых ты не сделал, Эзгара съел столько, сколько весит утопший кот. И остается маленьким, живым, подтянутым, а еще благодаря нашему сегодняшнему восковому обеду он больше не скрипит, когда крутит головами, – по-моему, это добрый знак, поскольку теперь нам не придется вскакивать по сто раз за ночь.
– Хозяин…
– Что?
– Откуда вы знаете, сколько весит утопший кот?
– От Селуш, конечно.
– Не понимаю.
– Ну, вспомни. Три года назад. В имении Риннециста поймали одичавшего кота, который задрал нелетающую декоративную утку. Его приговорили к Утопалкам.
– Ужасная смерть для кота. Да, припоминаю. Вой был слышен по всему городу.
– Да, тот самый. Какой-то неназванный благотворитель пожалел промокший кошкин труп и заплатил Селуш небольшое состояние, чтобы подготовить животное к достойным похоронам.
– По-моему, вы сошли с ума. Кто такое затеет и зачем?
– Очевидно, с прицелом на будущее. Разумеется, я хотел выяснить, сколько весит утопший кот. А иначе как можно использовать такое сравнение? Можно сказать, я много лет ждал, чтобы его применить.
– Три.
– Нет, гораздо дольше. Отсюда и мои странности, и моя беспринципность. До того, как кот утонул, я боялся употреблять это сравнение: ведь без доказательств с моей стороны оно могло вызвать насмешки.
– Вы ранимый, да?
– Никому не говори.
– Хозяин, по поводу хранилищ…
– А что с ними?
– Я думаю, потребуются дополнительные.
Тегол кончиком указательного пальца гладил насекомое по спинке – хотя, возможно, так сказать, против шерсти.
– Уже? Так, а сколько ты прошел под рекой?
– Дальше середины.
– И сколько их?
– Хранилищ? Шестнадцать. Каждое три человеческих роста на два.
– Все полные?
– Все.
– Ага. Значит, начинает сказываться.
– «Строители Бугга» станут первой крупной компанией, которая рухнет.
– И сколько еще потянет за собой?
– Неизвестно. Три, может, четыре.
– Ты же вроде сказал: неизвестно.
– Тогда никого не извещайте.
– Хорошая мысль. Бугг, я хочу, чтобы ты сделал для меня ящик с очень специфическими спецификациями, которые сообщу позже.
– Ящик, хозяин. Сосна пойдет?
– То есть? Почему со сна?
– Нет! Сосна, ну, которая горит!
– Да, со сна и сосна пойдет.
– Клееный?
– Именно. Только без крышки.
– Наконец-то. Начались подробности.