Выбрать главу

его самого. Воры забросили в свой ящик около четырех-пяти овец и уехали. С баранами увезли

и Шабар тэнэга. Рогами и копытами овцы чуть было не распороли ему брюхо.

Тем временем уже близился рассвет. На рассвете они проезжали мимо загона с овцами

Шабар тэнэга. Услышав оттуда блеяние овец, заблеяли и те бараны, которые находились в

ящике. «Я же тоже баран», — решил Шабар тэнэг и дико заревел. Этот рев напугал воров. «За

нами люди гонятся», — встревожились они. Распрягли лошадей, сели на них и умчались,

оставив телегу с ящиком.

С восходом солнца жена Шабар тэнэга пошла выгнать овец и скот (на пастбище). На дороге

она увидела телегу с большим ящиком. «Что же в этом ящике?» — подумала она и заглянула. А

там ее муж Шабар тэнэг между четырьмя-пятыо баранами лежит, вытаращив глаза.

— Что же с тобой стряслось? Как ты сюда попал? — спрашивает (она).

А муж говорит:

— Я же стал бараном. По твоему совету я полез на сосну, свалился и помер. Потом опять

стал живым. Ты не велела сворачивать с дороги. А на дороге моей росла сосна. Оживили и

подняли меня два парня, помогли объехать сосну и выйти на дорогу. Так я выбрался на дорогу и

доехал до тестя. Тесть оказался на дворе, коня моего пустил на пастбище. Когда я зашел в дом,

теща раздела меня и повесила одежду. Посадили меня за стол, жирное мясо, крепкий архи

передо мной поставили. Как ты наказывала, архи я только пригубил, съел два-три кусочка мяса,

сказал: «Наелся» — и вышел из-за стола. Теща постелила мне постель. Когда ложился спать, как

ты велела, все с себя снял. Ночью сильно есть захотел. Когда старики заснули, хотел мясо

поесть да стукнулся головой о что-то и опрокинул на себя. Хотел это вытереть и вышел на

улицу. На крыльце была овечья шерсть. Этой шерстью я стал вытирать себя, стал похожим на

барана и забрался к ним. Когда лежал я с овцами, выкрали меня воры и привезли сюда.

Жена не стала никому его показывать, нагрела воды, вымыла, соскоблила всю шерсть с него,

одела в другую одежду. Потом она отправила к родителям человека с весточкой: «Ваш зять

выходил на улицу, увидел там, как воруют ваших овец. Погнался он за ворами без одежды,

догнал их здесь и отобрал овец. Привезите одежду зятя, коня его пригоните да овец своих

заберите».

— Очень умный у нас зять, — говорят тесть с тещей. — Не ночевал-то он потому, что

гонялся за ворами, чтобы спасти наших овец.

И поехал туда тесть с одеждой зятя, взял его коня и привез своих овец.

Так она промучилась с ним всю свою жизнь.

14. БУРУША БОРБОН

Бурууша БорбоонБуруша Борбон. Записала Е.В. Баранникова от Будажапа Сапхаевича Цыденова, 1912 г.

рожд., улус Алла Курумканского района БурАССР, 1974 г., РО БФ СО АН СССР. Перевод С.С. Бардахановой.

Сходные мотивы имеются в сказке « Эрьюу тархятай Эрхин хубуун», опубликованной в «Бурятских народных

сказках», 1973 г.

Будажап Сапхаевич усвоил эту сказку от местных стариков и своего дяди Енхобоо Аргааһана. При исполнении

сказок Б.С. Цыденов часто уточняет некоторые детали, подробно объясняет, почему тот или иной герой поступает

именно так, как сказано в сказке. Сказочник поясняет, например, как выглядело старинное ружье — сахюурта буу,

которым пользуется герой (« урданайшни сагта шулуугаар буудадаг байгаа» — «раньше стреляли камнями, а не

свинцовыми пулями», уточняет он).

Жил один парень, сын бедняка. Женился он на дочери богатого человека. Отец дал ей в

приданое шестьдесят голов скота. Парень оказался ленивым, ничего не хотел делать. Знал

только есть да лежать. Не работал вовсе. Забивал скот, ел мясо да полеживал себе. А веревки,

оставшиеся от скота, жена продавала. Вскоре муж все шестьдесят голов забил, и остались они

ни с чем.

Однажды жена положила в пузырь топленого масла, спрятала его в летнике между тремя

камнями очага и засыпала золой. Потом говорит своему мужу:

— Сходи-ка в летник, принеси мне оттуда золы, хочу я постирать.

Так отправила она мужа в летник.

Пошел муж туда, стал рыться в золе и нашел пузырь с маслом. Набрал он золы, взял масло

и радостный вернулся домой.

— Вот с какой добычей я пришел, — говорит.

— Тот, кто действует, всегда еду себе добудет, а лежебока голодным остается, — сказала