Бурятия в силу своего географического положения и исторических судеб стала своего рода перекрестком на путях различных этносов и культур, шедших с Запада и с Востока. Неспроста ведущий караванный путь, связывавший Россию со странами Дальнего Востока, пролегал через Кяхту, расположенную на юге Бурятии. Именно в Бурятии, на границе Сибири и Монголии, сошлись две мировые религии — буддизм и христианство, уживаясь с древним верованием бурят — шаманизмом, что нашло отражение и в местном фольклоре. Любопытна причудливым отзвуком этих обстоятельств бурятская сказка «Иван Паднис». Главный персонаж носит русское православное имя, в борьбе со злым духом — альбином (порождением анимистических представлений шаманистов) он в одном из эпизодов обращается за помощью в буддийский храм — дацан, но самых верных друзей находит среди лесных зверей. В оригинале сказки, имеющей, безусловно, древнюю основу, встречаются и заимствованные из русского языка слова, такие, как «город», «солдат», свидетельствующие о более поздних во временном отношении жизненных реалиях.
Возвращаясь к вопросу о влиянии русской сибирской сказки на бурятскую, необходимо сказать и об обратной связи этого процесса. Известный сибирский фольклорист Л. Е. Элиасов отмечал, что «бурятские сказки сыграли большую роль в обогащении репертуара русских сказок Сибири. Многие русские сказители прекрасно рассказывали бурятские сказки, не. подозревая даже, что они заимствованы из бурятского репертуара». Особенно ярко взаимодействие двух фольклорных традиций проявилось в Тункинской долине. Этот красивейший уголок Бурятии, расположенный у подножья Восточных Саян, породил целую плеяду мастеров народной сказки во главе с выдающимся сказочником Е. И. Сороковиковым-Магаем (1868–1948). Он с одинаковым успехом мог рассказывать сказки на русском языке и на бурятском, который считал своим вторым родным языком. Память тункинского сказочника хранила наряду с русскими сказками не один десяток бурятских сказок, перенятых у коренных жителей края. Сам Е. И. Сороковиков-Магай не раз признавался, что «многие бурятские сказки и предания, если их хорошо пересказать по-русски, то они будут жить у русских так же, как и их собственные предания и сказки».