Нигде в своей книге Померанц и Топик, типично левые в этом вопросе, не признают обогащающих результатов свободных рынков, таких как скачок с 1800 г. по настоящее время ежедневного реального дохода в Норвегии с 3 до 137 долл. или более распространенный скачок среднего дохода в мире с 3 до 30 долл. Историки мира, который создала торговля, не признают в середине своего повествования крупнейшего экономического события в мировой истории со времен одомашнивания растений и животных. В комнате сидит слон, но Померанц и Топик говорят только о мебели.
Иначе говоря, антиглобализационные и антимодернизационные авторы меньше, чем следовало бы, интересуются страданиями традиционных обществ с оплатой 3 долл. в день, в которых деревенские старейшины решают вопросы, касающиеся конструкции серпов, браков и законов. В 1983 г. Валлерстайн заявил, что он не стремился "нарисовать идиллию мира до исторического капитализма", но далее отрицал (в аргументации, которую он признал "дерзкой") очевидный прогресс в материальном и духовном состоянии простых людей во всем мире с 1800 г.Померанц и Топик не отмечают в своей книге, написанной в то время, когда прогресс был еще более очевиден, что когда-то мы все были бедными, а сейчас очень многие из нас (например, профессора) уже богаты по историческим и международным стандартам, или что четыре-шесть миллиардов лучших находятся на пути к богатству, или что сейчас, в прошлом и недавнем прошлом, есть даже значительная надежда для нижнего миллиарда. Те, кто изучал мировую историю последних нескольких столетий по Валлерстайну, Померанцу и Топику или последние несколько десятилетий по Наоми Кляйн, даже не подозревали, что в мире произошло такое сокращение масштабов бедности.
Подобное отрицание материального прогресса, артикулируемое левыми (и отрицание духовного прогресса, сформулированные правыми) опровергаются при помощи так называемого в теории риторики "косвенного ad hominem". Подобно адвокату сигаретных компаний, который падает замертво в суде от рака, вызванного сигаретами, обстоятельства, в которых выступает против глобализации и современного экономического роста, опровергают его собственные аргументы. Процветание Валлерстайна и Кляйна, Померанца и Топика, которое по сравнению с их обедневшими предками обеспечило им компьютеры, издательства и образование, чтобы возмущенно и ошибочно утверждать, что такие бедные, как их предки, на самом деле стали беднее в материальном и духовном плане, опровергает само это утверждение. Предки Померанца и Топика были такими же людьми с зарплатой в 3 доллара в день, как ваша и моя. Ненавистный капитализм позволил их потомкам - Померанцу, Топику, Макклоски, например, - специализироваться на аркании китайской, латиноамериканской или британской экономической истории, вместо того чтобы варить картошку или чинить сабо.
Мы все - и мои милые нежные левые друзья, и мои суровые правые друзья, и я - хотим, чтобы бедным было хорошо. Никого из здравомыслящих людей не волнует, как прекрасно живут в своих особняках добропорядочные жители острова Фишер, штат Флорида. Правда, правое крыло часто проявляет глупое нетерпение по отношению к бедным ("Найди работу, бездельник, желательно в качестве высокопоставленного финансового консультанта, как я!") и не желает признавать, что консервативные институты, которыми оно восхищается с таким аффектированным благочестием, иногда являются инструментами классового, расового или гендерного господства. Гарвардский колледж дискриминировал евреев с начала 1920-х гг. и до недавнего времени продолжал это делать, правда, в меньшей степени. Больницы на Юге были сегрегированы, в результате чего джазовая певица Бесси Смит умерла в 1937 г. по дороге в отдаленную больницу, предназначенную только для негров; и расизм по-прежнему царит, правда, в меньшей степени. Но левое крыло, в свою очередь представленное здесь Валлерстайном и Померанцем, Топиком и Кляйном, не желает признавать, что именно буржуазные инновации, а не государственная защита или профсоюзная организация, сделали большинство бедных людей с 1800 г. по настоящее время столь значительно лучше. Так и произошло. Если мы займемся правильным трудом и создадим правильные инновации, говорили либералы XIX века, это будет выигрыш-выигрыш-выигрыш-выигрыш. Так оно и вышло, причем, что удивительно, даже больше, чем они ожидали.