— Позвольте, но зачем же так сразу бросать Америку? — с места поднялась потная миссис Херли с выпученными глазами. — Триста лет великого делания — псу под хвост? Я возражаю категорически!
— К сожалению, с вами не посоветовались, мадам, — пожал плечами сэр Эфраим. — Если кто ещё не в курсе — через несколько часов в Йеллоустоунском кратере начнётся гиперизвержение. О последствиях мы можем только догадываться. Ясно одно — они будут тяжёлыми. Так что, поскольку выбора у нас нет, предлагаю перейти к конкретике.
— Да здравствует новая канализация! — выкрикнул с места придурковатый барон Цедербаум. — То есть, конечно же, колонизация…
В зале раздалось нервное хихиканье, но тут бункер основательно тряхнуло и кое-кто из богоизбранных вывалился из кресел в проход.
— Всё под контролем! — возвысил было голос сэр Борофф, но тут его инвалидное кресло само покатилось по накренившемуся полу назад, к выходу…
Эскорт опричников стукнул прикладами в брусчатку и вытянулся. Под рёв фанфар в свете софитов на крыльце собора явила ясный лик Государыня всея Руси, и VIP-трудящиеся разразились троекратным «ура». Граф Скоцкий поднял руку в белой перчатке и дал отмашку к началу. В ответ жерло Царь-пушки оглушительно рявкнуло и критически накренилось. Из неё по параболе взмыл в небеса медведь и, отпружинив от туши дирижабля, с плеском ушёл в чёрные воды Москва-реки. Даже Гоча из пролома в Царь-колоколе явственно расслышал матерный крик Скоцкого. Обдолбанная Лариска, возмутясь, разразилась в ответ вполне коминтерновской тирадой, и светлейший, более не владея собой, влепил ей прилюдно весомую оплеуху, от которой корона слетела с великодержавной головы и покатилась по крыльцу. Закипела свалка, камеры всех мировых информагентств сладострастно снимали скандал в августейшем семействе. Гоча уже собрался было ломануться в гущу и навешать Гришке люлей, но тут земля под ним ощутимо дрогнула и начала проседать. В следующую минуту он вместе с многотонным колоколом кубарем полетел в преисподнюю.
Лариска, заметив исчезновение возлюбленного, вырвалась из свалки и с истошным воплем ломанулась к провалу. Не удержавшись на скользком краю, она съехала, крутясь на своей куньей шубе, как в детстве на фанерке, в тёмную глубь подземелья. Увидев, что мероприятие безнадёжно сорвано, светлейший не нашёл ничего лучшего, как юркнуть через алтарь собора в катакомбы. Это его и спасло. По знаку выстрела Царь-пушки на всей территории исторического центра Москвы внезапно распахнулись канализационные люки, и оттуда полезла, круша витрины и черепа чистой публики, дикая, вооружённая до зубов орда. Разграбление древнего Рима гуннами было весьма бледной голливудской копией развернувшегося здесь батального полотна, достойного кисти нового, ещё не родившегося Бондарчука. Всё, что годами копилось в подземном чреве столицы униженного и обездоленного, выплеснулось, клокоча ненавистью, на поверхность, направляемое чьей-то умелой рукой. Кордоны мотострельцов были прорваны и смяты группами тренированных диверсантов, и обезумевшая от крови орда хлынула в Кремль. Под землёй что-то низко и гулко рокотало, и вскоре гигантские рваные трещины располосовали грунт, обнажая внутренности Третьего Рима. Дряхлая столица словно тужилась в попытках не то родить мышь, не то вывернуться наизнанку. Потом из трещин и люков хлынули, заливая развороченные улицы, потоки бурой воды. Полковник Петин, отключённый от аппаратуры, вышел из искусственной комы и, разом сев в своём саркофаге, выбил лбом стекло. В тёмном углу Мавзолея он не сразу разглядел скорчившуюся, дрожащую фигуру своего бывшего референта Григория Скоцкого…
… Лариска выволокла оглушённого Гочу из-под колокола и потащила куда-то, по колено в воде, по тёмным коридорам. Придя в себя, он включил фонарик и обомлел. На стеллажах по обе стороны от него сияли, переливаясь, гроздья драгоценных камней в золотой оправе, словно они вдруг очутились в сказочной пещере Али-Бабы.
— Алмазный фонд! — прошептала Лариска. Махач, суетясь, принялся рассовывать добычу по карманам. Но тут земля ушла из-под ног, и чету авантюристов поволокло куда-то, ударяя о стены и кружа в водоворотах.