— Напротив. Уезжаю в отпуск.
— В отпуск? — Брови Себастиана поползли вверх; он был явно озадачен. — Твоя халупа, пожалуй, мрачновата для октября!
— Мой загородный дом, — с достоинством подчеркнула Мэгги, — хорош в любое время года. Но на этот раз я еду в другое место. К солнышку. А точнее — на Маврикий.
— Одна? — Себастиан проследовал за ней в спальню и, подобрав еще один купальник, с усмешкой повертел его в руках. — Вещь!
— Нет. — С ноткой вызова в голосе Мэгги выхватила у него крошечный кусочек материи. — Я еду с Робином.
— Боже мой! — безучастно протянул Себастиан. — Неужели мамочка наконец-то сподобилась отпустить его с привязи? — В ответ на оскорбленный взгляд Мэгги он воздел руки к небу. — Ладно, извини. Это не мое дело. Но мы с Лу не можем понять, что ты нашла в этом тюфяке. Хотя, конечно, если ты счастлива с ним…
— Вот именно, — сдержанно произнесла Мэгги.
— …в таком случае желаю приятно провести время. — Себастиан послал ей картинную улыбку. — Пойду сварю нам кофе.
— А где Лу? Почему она не с тобой? — спросила Мэгги спустя несколько минут, когда он вернулся с подносом в руках. — Она здорова? — внезапно встревожилась она. — А ребенок?
— Цветут, — успокоил ее Себастиан. — Но мы решили, что на этот раз ей лучше остаться в Нью-Йорке. — Его губы слегка скривились. — Я здесь по делу, Мэгги, улаживаю проблемы одного крупного клиента. Да ты наверняка сама все знаешь из газет.
— Из газет? — Мэгги недоуменно взглянула на него и потянулась за чашечкой кофе. Вдруг ее брови гневно сомкнулись: — Только не говори мне, что приехал спасать этого подонка Джея Делани.
Себастиан присел на край туалетного столика.
— Как ты жестоко судишь.
— Жестоко? — недоверчиво отозвалась Мэгги. — Не надо, Себ. Он напился и изнасиловал девушку. Ты не можешь быть на его стороне.
— Могу, и я действительно на его стороне, — спокойно ответил Себастиан. — Может быть, его и обвинили в изнасиловании, пусть так; но это еще не значит, что он виновен. Обвинения пока не предъявлены.
— Разумеется, виновен, — разозлилась Мэгги. — Все так очевидно. Эта суперзвезда телеэкрана ни одной юбки пропустить не может, а тут первый раз в жизни девушка сказала ему «нет». Естественно, его гипертрофированное мужское «я» было уязвлено. Надеюсь, он получит по заслугам.
Себастиан уставился на нее.
— А как же с презумпцией невиновности? Ведь еще ничего не доказано. И где твое женское сострадание?
— Приберегу его для несчастной жертвы. — Мэгги яростно сражалась с крышкой чемодана. — И если ты приехал, чтобы обелить его в глазах общества…
— Я никого не собираюсь обелять, — тихо сказал Себастиан. — Джей согласился, как говорится, «оказать помощь полиции, ответив на все вопросы». Я здесь для того, чтобы оградить его от нападок желтой прессы, что хуже любой полиции. Вот и все.
— Ну и занятие у тебя, — едко заметила Мэгги. — Быть нянькой при сексуально распущенном типе с мозгами новорожденного!
— Ради Бога, Мэгс, перестань! — потрясенно воскликнул Себастиан. — Никогда не подозревал в тебе столько нетерпимости, столько яду. Ведь ты даже не знакома с этим парнем. Ты хоть раз видела его сериалы?
— И не собираюсь! — отрезала Мэгги. — И я не разделяю философского учения, согласно которому все мировые проблемы может решить секретный агент с пистолетом в одной руке и женщиной в другой. — Мэгги злобно хохотнула. — Похоже, он стал слишком полагаться на собственную славу, возомнил себя божеством, решил, что для него закон не писан. Или он думает, что если девочки из сериалов вешаются ему на шею, то реальные женщины должны вести себя так же?
— Этот аспект ситуации мы с ним не обсуждали, — сухо ответил Себастиан и с тревогой посмотрел на нее. — Мэгс, по-моему, ты несправедлива к нему. Предъявившая иск девушка — хостесса из ночного клуба, а вовсе не беззащитная школьница.
— О, понимаю. — Мэгги рывком затянула ремни чемодана. — А разве ее род занятий лишает ее права распоряжаться собственным телом или любой богач или знаменитость вольны делать с ней все, что заблагорассудится?
— Нет, конечно же, нет. — Себастиан удивленно посмотрел на нее. — Но не кажется ли тебе странным, что со своей жалобой она обратилась не в полицию, а в газету?
— Мы живем среди людей, — с горечью ответила Мэгги. — Она наверняка понимала, что ее обвинению против Джея Делани никто не поверит.
Себастиан тяжело вздохнул.
— Джинджер, с тобой невозможно разговаривать, когда ты так настроена. Если бы ты только видела Джея и выслушала его…
— Я меньше всего на свете хочу его видеть. Такие, как Джей Делани, мне отвратительны. И я рада, что он наконец столкнулся хотя бы с одной девушкой, не посчитавшей его подарком судьбы и публично отвергшей его. Надеюсь, на суде она так и скажет.
— Ну конечно, — неожиданно обрушился на нее Себастиан. — Ты же предпочитаешь маменькиных сынков, ведь правда, Маргарет? Таких, как твой слюнтяй, которому надо сбежать на край света, чтобы не страшно было лечь с тобой в постель.
— Себ! — воскликнула Мэгги с неподдельным страданием в голосе.
Он густо покраснел и, приблизившись, неуклюже похлопал ее по спине.
— О Господи, Мэгги, я не хотел. Прости. Не будем из-за этого ссориться. Мне не следовало приходить…
— Нет, следовало, — поспешно перебила она. — Я бы никогда тебе не простила, если бы узнала, что ты был в Лондоне и не зашел. Только давай условимся, что насчет Джея Делани наши мнения расходятся. — Она помолчала. — Жаль только, что я уезжаю. Мы бы пообедали вместе.